(2011) "Меня величали..."
(От лица одного из персонажей прозы)
Меня величали безбожным жрецом,
Падшим ангелом светлого дня,
Но только не может быть ангелом тот,
У кого на макушке рога.
Моё тело не помнило, что же есть боль,
Это было привычней, чем солнце.
А душа позабыла, какая есть роль,
И играла что, в общем, придётся.
Боль и слабость снимала десница моя,
Кровь спекалась и кости срастались.
И костлявая смерть отступала, когда
Мои крылья над нею смыкались.
Каждый жрец называл меня даром небес,
Непременно его ученья.
А потом отрицал, говорил, что я бес,
Когда всё же рождались сомненья.
И меня отвергали, пытались изгнать,
Мне хотелось, чтоб им удалось.
Но в тяжёлые дни умоляли принять,
У людей это так повелось.
Мной мечтали владеть, не пытаясь понять,
Навязать свою веру и крест.
И мне просто хотелось от них убежать.
Ну, когда же найдётся отец?!
Песнь меня не укроет, увы, я не скальд,
Убегать всё-таки веселей.
Босиком по траве, обувь любит асфальт
Мегаполисов диких зверей.
Они верили в чудо: спасает людей,
Исцеляя болезни и раны.
Было тяжко, но всё мне было б больней
Отправлять через Стикс телеграммы.
И когда зарастала от пули дыра,
Или кость прирастала к кости,
Моя кожа слезала, тускнели глаза,
Это было не больно… почти.
Но когда приходилось отращивать плоть,
Лечить орган смертельно больной,
Тело всё изнутри начинало колоть,
Текла кровь, крылья меркли… порой.
А ещё мне хватало сил даже вернуть
Тех, кому доктор лица закрыл.
Моя плоть увядала, таков был мой путь:
Кожа, кости и ниточки крыл.
Каждый жил с моей Ки, мне грозя сединой,
Только крылья крепки и нетленны.
Краска радует, всё же мой рушит покой
Одна мысль: на всё свои цены.
И однажды нависнет Танатоса тень,
Тело скроют предсмертные пятна,
Чтобы встретить мне завтрашний солнечный день,
Мне придётся… забрать всё обратно.
