Старики-лирики и Муза
Поэт творил... Сидела Муза в кресле,
Закинув ногу нА ногу, в "трико".
Могло бы быть намного интересней,
Будь Муза неглиже. Со стариком,
Хоть он и лирик, надо быть попроще-,
Без грима, и не пахнущей "Шанель".
На Музу старость на Парнасе ропщет,
На ней треух видали и шинель.
А к молодым она летит в бикини,
С ночёвкой и харчами на двоих.
А старость что? Ну низ пижамы скинет,
"Шедевры" ей прошамкает свои.
Чайку попить с вареньем кисломордым,
И старичком, раз Музе довелось.
У дочки Зевса норов шибко гордый,
А кулачок бьёт, как копытом лось.
Гостеприимный дед не пишет боле,
Просроченным вареньеьм отравив
Такую гостью. Он, лишённый воли,
В психушку привезён был весь в крови.
Закинув ногу нА ногу, в "трико".
Могло бы быть намного интересней,
Будь Муза неглиже. Со стариком,
Хоть он и лирик, надо быть попроще-,
Без грима, и не пахнущей "Шанель".
На Музу старость на Парнасе ропщет,
На ней треух видали и шинель.
А к молодым она летит в бикини,
С ночёвкой и харчами на двоих.
А старость что? Ну низ пижамы скинет,
"Шедевры" ей прошамкает свои.
Чайку попить с вареньем кисломордым,
И старичком, раз Музе довелось.
У дочки Зевса норов шибко гордый,
А кулачок бьёт, как копытом лось.
Гостеприимный дед не пишет боле,
Просроченным вареньеьм отравив
Такую гостью. Он, лишённый воли,
В психушку привезён был весь в крови.