ЖИВАЯ ДУША

По узкой долине меж серых обветренных скал,

Где сумрак сгущался, и двигались чёрные тени,

Таинственный всадник куда-то поспешно скакал,

Порой спотыкаясь о корни огромных растений.

 

Но кто он? Посланник богов, королевский гонец?

За ним наблюдали с вершины два огненных глаза.

Владелец их знал, что моргни – и наступит конец,

Но он не желал это сделать немедленно, сразу.

 

Его забавляли смятенье, тревога и страх,

Флюиды, пронзавшие стрелами холод долины,

А всадник спешил. Он как будто предчувствовал крах,

И встал на дыбы жеребец, не пройдя половины.

 

Однако ж с трудом удержался в седле верховой,

Коня успокоил, легонько погладив по шее,

Тут гром прокатился в долине с вопросом: - Живой?

И гулкое эхо тотчас хохотнуло над нею.

 

- Тебя не боюсь я, - вдруг всадник в ответ прокричал, -

Ну что, Горный Дух, ты мне сделаешь? Горы обрушишь?

Пошлёшь камнепад мне на голову прямо со скал?

Одно ты не можешь, нечистый: забрать мою душу.

 

- Не нужен мне ты и душа не нужна мне твоя,

Зачем мне душа перепуганной загнанной мыши?

Куда ты спешишь, кто такой ты? Ответь, не тая.

Вот всё, что хочу от тебя я немедля услышать.

 

- Я к морю спешу, не задерживай больше меня,

Там смерть, разрушения, голод, болезни и морок, -

Ответил седок и пришпорил сильнее коня, -

Там те, кто любим и кто мне до сих пор очень дорог.

 

- Но чем ты поможешь им? – Был Горный Дух удивлён,-

Ты можешь испытывать чувства, но всё же ты нежить.

Молчал странный всадник, вздохнул только тягостно он,

А в устье долины пахнула прохладная свежесть.

 

Проехав долину, на берег седок ускакал,

Следы заметал не к добру разгулявшийся ветер.

И Дух размышлял очень долго, бродя между скал:

Откуда душа у того, кто погиб на рассвете?