ЖИВАЯ ДУША
По узкой долине меж серых обветренных скал,
Где сумрак сгущался, и двигались чёрные тени,
Таинственный всадник куда-то поспешно скакал,
Порой спотыкаясь о корни огромных растений.
Но кто он? Посланник богов, королевский гонец?
За ним наблюдали с вершины два огненных глаза.
Владелец их знал, что моргни – и наступит конец,
Но он не желал это сделать немедленно, сразу.
Его забавляли смятенье, тревога и страх,
Флюиды, пронзавшие стрелами холод долины,
А всадник спешил. Он как будто предчувствовал крах,
И встал на дыбы жеребец, не пройдя половины.
Однако ж с трудом удержался в седле верховой,
Коня успокоил, легонько погладив по шее,
Тут гром прокатился в долине с вопросом: - Живой?
И гулкое эхо тотчас хохотнуло над нею.
- Тебя не боюсь я, - вдруг всадник в ответ прокричал, -
Ну что, Горный Дух, ты мне сделаешь? Горы обрушишь?
Пошлёшь камнепад мне на голову прямо со скал?
Одно ты не можешь, нечистый: забрать мою душу.
- Не нужен мне ты и душа не нужна мне твоя,
Зачем мне душа перепуганной загнанной мыши?
Куда ты спешишь, кто такой ты? Ответь, не тая.
Вот всё, что хочу от тебя я немедля услышать.
- Я к морю спешу, не задерживай больше меня,
Там смерть, разрушения, голод, болезни и морок, -
Ответил седок и пришпорил сильнее коня, -
Там те, кто любим и кто мне до сих пор очень дорог.
- Но чем ты поможешь им? – Был Горный Дух удивлён,-
Ты можешь испытывать чувства, но всё же ты нежить.
Молчал странный всадник, вздохнул только тягостно он,
А в устье долины пахнула прохладная свежесть.
Проехав долину, на берег седок ускакал,
Следы заметал не к добру разгулявшийся ветер.
И Дух размышлял очень долго, бродя между скал:
Откуда душа у того, кто погиб на рассвете?
