Сны о Хасане. 12 июля 1938 года. Терёшкин.
12 июля 1938 года. Терёшкин.
Весь день противник открыто подтягивает к границе многочисленные группы военнослужащих при полном вооружении. Подходящие японские воинские части поспешно отрывают на песчаных островах на реке Тумень-Ула окопы, обустраивают площадки для артиллерии. Огневые позиции для пулемётов и лёгкой артиллерии строятся также по всему фронту в километре от Заозёрной. Новые пулемётные гнёзда появляются очень быстро: четыре отделения пехотинцев приносят четыре железобетонные плиты, одна из них с отверстием для пулемёта, врывают эти плиты в песчаную почву, скрепляя их между собой цементным раствором, и получается прочный окоп, надёжно защищённый от пуль со всех сторон.
Нам бы сюда песочку, да цементу, да воды. А ещё лучше – тяжёлую технику, перетащить бы ДОТы японские с восточного склона, да установить их здесь, на сопке.
На железной дороге, протянувшейся с юга на север сразу за рекой, в перелесках притаились бронепоезда.
Маньчжурская конница, вооружённая шашками и карабинами, поит в реке лошадей, купает их, расчёсывая крупы жёсткими щётками, носится, резвясь, вдоль берега весёлыми стайками, поблескивая оружием.
Эти дикие уланы или драгуны, эти кавалеристы от рождения, с пелёнок, издалека выглядели настоящими кентаврами – коренастые всадники сливались с низкорослыми лошадками в одно целое.
Терёшкин в очередной раз связался с Безымянной:
- Как тебе нравятся япошки, Алексей? Похоже на то, что они в ближайшие дни собираются штурмовать Заозёрную. Будьте там наготове, вы должны закрыть наш правый фланг. Думаю, в лоб они нас не возьмут, тем более что отряд обещает подкрепление в ближайшее время. Да и наши полевые части подтягиваются потихоньку. Артиллерией они нам вряд ли помогут, стрелять через сопки из лёгких пушек проблематично, а тяжёлые пушки и танки не пройдут через болота. Корабельная же артиллерия, с её точностью стрельбы, да на таком расстоянии, ещё и нас накроет, не дай бог. Вся надежда на родную пехоту и конницу. Ну и на самолёты, конечно. Говорят, в Краскино Посёлок Краскино (бывш. Новокиевское),в то время – районный центр Посьетского района уже перебазируют из Ворошилова авиационный полк.
- Не знаю, не знаю, Петруша, может быть, всё обойдётся, поелозят японцы у подножия сопок, проведут учения, да и отвалят куда подальше.
- Не расхолаживайся, Алёша, Укрепляйся получше со своими бойцами. У тебя одна радость, если что, к вам попроще будет подтянуть резервы, озеро не надо будет форсировать
Завечерело. Пограничники, по уже установившемуся порядку, начали занимать круговую оборону. Предстояла очередная бессонная ночь.
Терёшкин с Забавиным, начальником связи, а теперь ещё по совместительству, комиссаром группы (где их наберёшь, комиссаров, в пограничных-то войсках, Забавин же – член партбюро отряда, ему и флаг в руки), пока ещё что-то видно, решили совершить обход участка.
- Смотри, Пётр, японцы, сдается мне, организовали новый пост наблюдения, - командиры залегли и рассматривали по очереди в бинокль японскую территорию.
На вытоптанной в траве прогалине лежали, укрывшись одной плащ-палаткой два маньчжурских солдата.
- Какой же это пост наблюдения, у них ни оружия, ни биноклей. Странные какие-то наблюдатели. Ух, ты, голубки, да они целуются.
- Дай бинокль!
- На, только рассказывай, что там происходит.
Вояки, тем временем, продолжили любовные игры. Один из них, лёжа на животе, поджал ноги и подложил руки под голову. Второй, оседлав первого и укрывшись плащ-палаткой, начал совершать характерные движения.
- Ничего не понял, они же оба в брюках!
- Дай мне, - Терёшкин прижал окуляры к глазам, - Ах, артисты, да это они мастурбируют таким образом. Это по научному, а попросту – онанизмом занимаются. Вот, похоже, уже спустил в штаны.
Удовлетворённый любовник отвалился на траву и через некоторое время принял знакомую уже случайным зрителям позу. Всё повторилось.
- Вот скоты!
- Да, что там, у всех служилых одни и те же проблемы, это ещё Фрейд вычислил, пойдём, лейтенант, надо ещё провести политинформацию с бойцами.
