Счастье своё вытираю платком.
Саблей по сердцу бессовестно мучают,
Только спасает в углу образок.
«Ты неудачница, ты невезучая».
Словом, как пулей, дробят мне висок.
Утром звонки, днём визиты ненужные.
«Где и на что будешь делать ремонт?»
Для них – это счастье, для меня – неуклюжее,
Вопросы копейками сыплются в фонд.
Приходят во сне ко мне без приглашения:
«Ты безработная, ты без друзей».
В кодексе жизни моей нарушения
Тычут мне: « На вот, Оксан, поглазей».
Только ведь в обувь мою необутые,
Пляшут в квартирах своих босиком.
Счастье своё, измеряя валютою,
Счастье своё вытираю платком.
« Где ты и с кем?» - почему то волнуются,
Вновь на неделю, забыв обо мне.
Только не спросят: « Ну как там? Рифмуется?».
Я не сужу их, им вроде видней.
Счастье своё охраняю я сутками,
Им не понять, для чего мне оно.
Счастье для них измеряется шутками,
Ну а в моём им давно уж темно.
Нравоучения в вены мне капают,
Удачу свою, измеряя углами.
В счастье стреляют мне, больно царапают.
Счастье со щёк вытираю руками.
Только спасает в углу образок.
«Ты неудачница, ты невезучая».
Словом, как пулей, дробят мне висок.
Утром звонки, днём визиты ненужные.
«Где и на что будешь делать ремонт?»
Для них – это счастье, для меня – неуклюжее,
Вопросы копейками сыплются в фонд.
Приходят во сне ко мне без приглашения:
«Ты безработная, ты без друзей».
В кодексе жизни моей нарушения
Тычут мне: « На вот, Оксан, поглазей».
Только ведь в обувь мою необутые,
Пляшут в квартирах своих босиком.
Счастье своё, измеряя валютою,
Счастье своё вытираю платком.
« Где ты и с кем?» - почему то волнуются,
Вновь на неделю, забыв обо мне.
Только не спросят: « Ну как там? Рифмуется?».
Я не сужу их, им вроде видней.
Счастье своё охраняю я сутками,
Им не понять, для чего мне оно.
Счастье для них измеряется шутками,
Ну а в моём им давно уж темно.
Нравоучения в вены мне капают,
Удачу свою, измеряя углами.
В счастье стреляют мне, больно царапают.
Счастье со щёк вытираю руками.
