Амбивалентность
Плохие вены помнят наши все снега и гладкие подошвы
Необузданные, даже страшные желания скользить,
Упасть, смеяться и кричать беззвучно друг на друга после,
И глазами воздух, боль в привычных запахах, тонах ловить.
И ветхие кариатиды, как проржавленные насквозь сваи –
Вечные, но как бы смертные душонки, любящие без улыбок,
Кораблем, где с тех кто выжил – “двое без надежды” в заводь
Без пристанища и берега попали, где лишь лед и глыбы.
Нас подстерегает та же участь: то безумное желание
В тумане распыляться и безвыходность, безверье
в то,
Что кто-то заберет, туда, где приглушились бы стенания
И лязги воин пульса и извилин, что грызут друг друга будто звери.
Необузданные, даже страшные желания скользить,
Упасть, смеяться и кричать беззвучно друг на друга после,
И глазами воздух, боль в привычных запахах, тонах ловить.
И ветхие кариатиды, как проржавленные насквозь сваи –
Вечные, но как бы смертные душонки, любящие без улыбок,
Кораблем, где с тех кто выжил – “двое без надежды” в заводь
Без пристанища и берега попали, где лишь лед и глыбы.
Нас подстерегает та же участь: то безумное желание
В тумане распыляться и безвыходность, безверье
в то,
Что кто-то заберет, туда, где приглушились бы стенания
И лязги воин пульса и извилин, что грызут друг друга будто звери.
