Конь. Часть IV.
61
Чуя близкую наживу, сидя в маленьком ларце,
Крикнул чёрт, что было силы: «Смерть кощеева в яйце!»
Богатырь, услышав новость, без особенных затей,
Меч свой в сторону отбросил: «Ну, теперь держись, злодей!»
И Кощею, разбежавшись, подытожив долгий бой,
Как ударил в междуножье богатырскою ногой!
Голос вмиг у чародея выше стал октав на пять:
«Что ж ты, дурень, вытворяешь?! Сказки надо же читать!»
Витязь здорово смутился, осознавши весь курьёз,
А тем временем страдалец из подвала прочь уполз.
62
Обнаружив, что Кощея уж давно простыл и след,
Воин кинулся в погоню, ведь коня-то так и нет.
Но в итоге оказалось, что задача не проста –
В замке знал и сам хозяин далеко не все места;
Лабиринт о минотавре, что скворечник о скворце,
По сравненью с планировкой у Кощея во дворце:
За неделю изученья разных горниц и светлиц
Богатырь почти уж сдался, ведь рассчитывал на блиц.
Сел на лавку пригорюнясь, пальцы в кудри запустил
И с досадою промолвил: «Фу-ты ну-ты, упустил…»
63
Вот сидит герой, кручинясь, очи вперивши в ковёр,
Ковыряет апатично остриём меча узор.
Тут внезапно, что за диво, видит чудо из чудес:
Как прекрасная богиня, вдруг сошедшая с небес,
Перед ним явилась дева – кожа сахарно бела,
Смоль волос, спускаясь к полу, хрупкость стана обвила,
Губы, алые как маки, безупречны, как алмаз,
Смотрит дева на героя огоньками хитрых глаз.
Добрый молодец как глянул, так на месте и застыл,
На губе слюна повисла, кровь отхлынула от жил.
64
Придавив ногою лёгкой богатырский длинный меч,
Голоском, звенящим дивно, повела богиня речь:
«Моё имя – Василиса, я до ужаса умна,
Оттого зовусь Премудрой. Я - кощеева жена.
По твоей вине супруг мой – гений сладостных утех,
Стал отныне бесполезен и утратил свой успех.
Я же – дама молодая, так сказать, в расцвете сил…
В общем, надобно мне мужа, чтобы мой умерить пыл».
Поглядела на героя, тот стоит, как и стоял.
«Да закрой же рот, дубина, мух, небось, уж нахватал!»
65
Витязь, с телом совладавши, вытер слюни рукавом,
И смекнул, что оказался в положеньи роковом.
«Соглашусь я, что же дальше? – начал думать наш герой, -
Свадьбу шумную сыграем, станет мне она женой…
Хороша, конечно, девка, но вот ум – скорей изъян,
Вряд ли мозг ей заморочишь, посуливши сарафан.
И потом, теперь – девица, завтра – старая карга,
А пилить начнёт, так вовсе станет жизнь не дорога.
Вдруг она вообще мегера? Я ведь с ней едва знаком.
Ну, а если отказаться? Не потащит же силком…»
66
Не хотелось в этом деле всё пускать на самотёк,
Но к конкретному решенью богатырь придти не мог.
Для отсрочки же спросил он: «Выбирать одно из двух?»
Василиса усомнилась, не подвёл ли её слух:
«Ты, герой, совсем рехнулся! Может ты и удалец,
Но в походах и попойках одичал уже вконец!
Я нежна, умна, красива… Вас, героев, не поймёшь…
Да к тому ж из замка выход без меня ты не найдёшь».
И, предчувствуя победу, смотрит девица хитро.
Витязь сплюнул да и сдался: «Ладно, чёрт с тобой… Добро!»
67
В тёмной комнате секретной без окон и без дверей,
В клетках множество томится птиц различных и зверей:
Тут и сумчатая крыса, и барсук, и муравьед,
Совы, зайцы, попугаи и ещё какой-то дед.
В прочем, этот был не пленник, он тут сторожем служил,
Сыпал корм и чистил клетки, да зверюшек сторожил.
В этот мрачный бестиарий заходил не редко царь,
И для пыток извращённых здесь же прятал инвентарь,
Из которого пристойно перечислить только плеть,
Дабы слушательницы сказки вдруг не принялись краснеть.
68
Обособленно от прочих конь прикованный стоит,
Слёзы горькие роняет, заливает ими стыд:
На спине его могучей горностаевый вальтрап,
В свете факелов мерцает на узде жемчужин крап,
Меж ушей плюмаж лиловый, грива в кудри завита,
Бант нелепый стиснул шею, как у дамского кота,
Лентой розовой украшен, заплетённый в косу хвост,
Весь цветочками увитый, как на Троицу погост.
Молча конь гремит цепями, взгляд направив в потолок,
Голос внутренний, однако, произносит монолог:
69
«Что за жизнь веду я, Боже? До чего я низко пал!
Если б случай только выпал, так давно бы убежал,
Но тяжёлые оковы не пускают от стены…
Сколько дней уже провёл я в этом замке Сатаны?
Это даже и не замок, а один огромный склеп…
Неужель мне не покинуть этот дьявольский вертеп?
Изведут меня не крючья, не клыки стальных клещей,
А те игрища Содома, что проводит тут Кощей:
Ведьм нагих на мне катает всей развратною гурьбой…
Погоди же, извращенец, поквитаюсь я с тобой!
70
Бросил в лапах у злодея меня, струсив, богатырь.
Ещё другом назывался, а подвёл под монастырь!
И, ведь, сколько с ним возился, от беды не раз спасал,
Но ни разу я «спасибо» в благодарность не слыхал…
Без мозгов, с одной лишь дурью кончит он у адских врат;
То ли дело был и войном и философом Сократ.
В прочем, жалко дуралея, без меня пропал, небось,
И стервятник теперь где-то точит клювом его кость…
Что за шум там за стеною? Неужель пора опять
Мне кощеевых подружек на спине своей катать?»
71
Приготовившись вакханок водрузить на крепкий стан,
Поднял голову он гордо, словно пленный партизан.
Стены резко расступились, ход секретный обнажа,
В каземат вбежала стража, паникуя и дрожа,
А за ней, мечём махая, весь от битвы во хмелю,
Богатырь несётся страшный: «Всех, паршивцы, порублю!»
Разогнав врагов пинками, понося их и браня,
В слабом факельном мерцаньи витязь вдруг узрел коня.
Обнял он его за шею, в гриву ткнулся головой:
«Что с тобою сотворили, мой товарищ боевой?!»
72
«А по-мойму очень мило…» - слышен чей-то голосок.
Видит конь, стоит девица, уперевши руку в бок,
А другой на пальце вертит связку звонкую ключей –
Да ведь ими ход секретный отпирал сам царь Кощей!
Конь подумал: «Только с бабой не хватало нам хлопот!»
Покосился на героя, тот плечами только жмёт.
Сняв с коня плюмаж и цепи, витязь занялся бантом,
Хвост расплёл, расправил кудри, снял цветочки, но потом,
Невзирая на сердитый, недовольный конский храп,
Василиса настояла, чтоб оставили вальтрап.
73
Богатырь, коня закончив приводить в достойный вид,
В путь-дорогу уж собрался, но девица говорит:
«Погоди-ка, а на что же будем мы с тобою жить?
А приданное? А платья? В чём прикажешь мне ходить?
Мой супруг, теперь уж бывший, хоть и был ужасный жлоб,
Всё же знал, что не приличен даме скромный гардероб».
Если первое разумно, то с тряпьём уже каприз;
Вот медали-то изнанка, вот победы горький приз.
И в светлицу Василисы богатырь за ней побрёл,
Где от тяжести нарядов под шкафами треснул пол.
74
Спальня юной Василисы вся в шкатулках и ларцах,
Стены бархатом обиты, своды в дивных изразцах,
Всюду чисто и уютно, арабески на печи,
Ложе просто необъятно с балдахином из парчи.
Василиса разных платьев набрала на целый воз;
«Бог с тобой, краса-девица, слон бы столько не увёз!»
Но красавица смеётся: «Полно, милый, причитать!
Если будешь со мной спорить, захвачу ещё кровать…»
Поднял витязь это ложе, да об пол его разбил,
Ошарашенной девице буркнув злобно: «Уронил!»
75
Василиса тут смекнула, что хватила через край,
И лукаво так хохочет: «Ну же, витязь, не серчай!
Я возьму сундук с мехами, ну и платьев пару штук, -
Богатырь опять мрачнеет, - ладно, к лешему сундук…»
Дальше сборы шли быстрее: из кощеева дворца
Взяли серебра и злата два окованных ларца,
Удалец собрал в дорогу с продовольствием мешок,
Василиса ж к паре платьев прихватила гребешок.
Привязав к коню поклажу сыромятным ремешком,
Посадив в седло девицу, в путь герой пошёл пешком.
76
Нет дороги прямоезжей от твердыни до села.
Та, что есть, вовсю петляла, да обходами вела.
Дело к вечеру. Смеркалось. В небе пламенный закат,
На полях лиса, мышкуя, видит маленький отряд:
Едет девица и дремлет, мирно голову склоня,
Богатырь шагает рядом, под уздцы ведёт коня.
Конь нагружен, словно лошадь, в прочем, лошадь он и есть,
Да девицу вместе с грузом легче, чем героя несть.
По традиции нелепой ночь застала их в лесу.
Надо сделать остановку, ибо полночь на носу.
77
Светит месяц по-над лесом, да в глуши сплошная мгла.
Добрый молодец девицу снял тихонечко с седла,
Но лишь только наклонился положить её на мох,
Василиса завизжала так, что он чуть не оглох:
«Это что ещё такое?! Без женитьбы нет и нет!!!»
«Да ведь это для ночлега…» А она ему в ответ:
«Может вам, героям, любо спать со свиньями в грязи,
А меня же, будь любезен, до гостиницы вези!»
«Ну и вздорная же баба! – сокрушается герой, -
Где ж гостиницу разыщешь во бору ночной порой?»
78
«С места этого не сдвинусь, пока место не найдёшь», -
Отрезает Василиса, будто голос её – нож.
Витязь логикой пытался пробудить в невесте стыд,
Но девица непреклонна – отвернулась и молчит.
Делать нечего, смирился, и поплёлся наугад.
Вдруг глядит, не уж то правда – впереди огни горят;
Подобрался, видит избу, светом залито окно;
В час такой, да в этом месте, это ж самое оно!
Богатырь зашёл в избушку и застыл как истукан –
За столом сидели леший и огромнейший кабан.
79
«Заходи, дружок, не бойся! – крикнул гостю старичок, -
Поросёнок не укусит. Кушай, кушай, Пятачок!»
И, кореньев с желудями, в пасть закинув кабану,
Сам за жёлуди принялся, на штаны пустив слюну.
«О тебе, герой, наслышан, - леший, чавкая, сказал, -
Ты болотника с трясиной ловко в карты наказал.
Я с ним тоже раз садился, да продул свою жену,
И с тех пор, вот с этой свинкой, одинёшенек живу…
Что ты всё стоишь у двери? Проходи за стол уже!
Жёлудь слаще уродился и нежней, чем бланманже!»
80
«Старец добрый, - молвил витязь, - посреди лесной глуши
Ночь застигла нас в дороге. Тут поспать нам разреши».
«Это можно, - чавкал леший желудями с кабаном, -
Для таких гостей почётных завсегда открыт мой дом».
Посмотрел герой на рыло пиром занятой свиньи,
И добавил плутовато: «Слушай, старче, извини,
Окажи ещё услугу, спрятав свинку в закромах –
Я с девицей неразумной и брезгливой, просто страх».
Всем известно то, что леший с детства в шалости влюблён,
Оттого и согласился, уловив геройский тон.
Чуя близкую наживу, сидя в маленьком ларце,
Крикнул чёрт, что было силы: «Смерть кощеева в яйце!»
Богатырь, услышав новость, без особенных затей,
Меч свой в сторону отбросил: «Ну, теперь держись, злодей!»
И Кощею, разбежавшись, подытожив долгий бой,
Как ударил в междуножье богатырскою ногой!
Голос вмиг у чародея выше стал октав на пять:
«Что ж ты, дурень, вытворяешь?! Сказки надо же читать!»
Витязь здорово смутился, осознавши весь курьёз,
А тем временем страдалец из подвала прочь уполз.
62
Обнаружив, что Кощея уж давно простыл и след,
Воин кинулся в погоню, ведь коня-то так и нет.
Но в итоге оказалось, что задача не проста –
В замке знал и сам хозяин далеко не все места;
Лабиринт о минотавре, что скворечник о скворце,
По сравненью с планировкой у Кощея во дворце:
За неделю изученья разных горниц и светлиц
Богатырь почти уж сдался, ведь рассчитывал на блиц.
Сел на лавку пригорюнясь, пальцы в кудри запустил
И с досадою промолвил: «Фу-ты ну-ты, упустил…»
63
Вот сидит герой, кручинясь, очи вперивши в ковёр,
Ковыряет апатично остриём меча узор.
Тут внезапно, что за диво, видит чудо из чудес:
Как прекрасная богиня, вдруг сошедшая с небес,
Перед ним явилась дева – кожа сахарно бела,
Смоль волос, спускаясь к полу, хрупкость стана обвила,
Губы, алые как маки, безупречны, как алмаз,
Смотрит дева на героя огоньками хитрых глаз.
Добрый молодец как глянул, так на месте и застыл,
На губе слюна повисла, кровь отхлынула от жил.
64
Придавив ногою лёгкой богатырский длинный меч,
Голоском, звенящим дивно, повела богиня речь:
«Моё имя – Василиса, я до ужаса умна,
Оттого зовусь Премудрой. Я - кощеева жена.
По твоей вине супруг мой – гений сладостных утех,
Стал отныне бесполезен и утратил свой успех.
Я же – дама молодая, так сказать, в расцвете сил…
В общем, надобно мне мужа, чтобы мой умерить пыл».
Поглядела на героя, тот стоит, как и стоял.
«Да закрой же рот, дубина, мух, небось, уж нахватал!»
65
Витязь, с телом совладавши, вытер слюни рукавом,
И смекнул, что оказался в положеньи роковом.
«Соглашусь я, что же дальше? – начал думать наш герой, -
Свадьбу шумную сыграем, станет мне она женой…
Хороша, конечно, девка, но вот ум – скорей изъян,
Вряд ли мозг ей заморочишь, посуливши сарафан.
И потом, теперь – девица, завтра – старая карга,
А пилить начнёт, так вовсе станет жизнь не дорога.
Вдруг она вообще мегера? Я ведь с ней едва знаком.
Ну, а если отказаться? Не потащит же силком…»
66
Не хотелось в этом деле всё пускать на самотёк,
Но к конкретному решенью богатырь придти не мог.
Для отсрочки же спросил он: «Выбирать одно из двух?»
Василиса усомнилась, не подвёл ли её слух:
«Ты, герой, совсем рехнулся! Может ты и удалец,
Но в походах и попойках одичал уже вконец!
Я нежна, умна, красива… Вас, героев, не поймёшь…
Да к тому ж из замка выход без меня ты не найдёшь».
И, предчувствуя победу, смотрит девица хитро.
Витязь сплюнул да и сдался: «Ладно, чёрт с тобой… Добро!»
67
В тёмной комнате секретной без окон и без дверей,
В клетках множество томится птиц различных и зверей:
Тут и сумчатая крыса, и барсук, и муравьед,
Совы, зайцы, попугаи и ещё какой-то дед.
В прочем, этот был не пленник, он тут сторожем служил,
Сыпал корм и чистил клетки, да зверюшек сторожил.
В этот мрачный бестиарий заходил не редко царь,
И для пыток извращённых здесь же прятал инвентарь,
Из которого пристойно перечислить только плеть,
Дабы слушательницы сказки вдруг не принялись краснеть.
68
Обособленно от прочих конь прикованный стоит,
Слёзы горькие роняет, заливает ими стыд:
На спине его могучей горностаевый вальтрап,
В свете факелов мерцает на узде жемчужин крап,
Меж ушей плюмаж лиловый, грива в кудри завита,
Бант нелепый стиснул шею, как у дамского кота,
Лентой розовой украшен, заплетённый в косу хвост,
Весь цветочками увитый, как на Троицу погост.
Молча конь гремит цепями, взгляд направив в потолок,
Голос внутренний, однако, произносит монолог:
69
«Что за жизнь веду я, Боже? До чего я низко пал!
Если б случай только выпал, так давно бы убежал,
Но тяжёлые оковы не пускают от стены…
Сколько дней уже провёл я в этом замке Сатаны?
Это даже и не замок, а один огромный склеп…
Неужель мне не покинуть этот дьявольский вертеп?
Изведут меня не крючья, не клыки стальных клещей,
А те игрища Содома, что проводит тут Кощей:
Ведьм нагих на мне катает всей развратною гурьбой…
Погоди же, извращенец, поквитаюсь я с тобой!
70
Бросил в лапах у злодея меня, струсив, богатырь.
Ещё другом назывался, а подвёл под монастырь!
И, ведь, сколько с ним возился, от беды не раз спасал,
Но ни разу я «спасибо» в благодарность не слыхал…
Без мозгов, с одной лишь дурью кончит он у адских врат;
То ли дело был и войном и философом Сократ.
В прочем, жалко дуралея, без меня пропал, небось,
И стервятник теперь где-то точит клювом его кость…
Что за шум там за стеною? Неужель пора опять
Мне кощеевых подружек на спине своей катать?»
71
Приготовившись вакханок водрузить на крепкий стан,
Поднял голову он гордо, словно пленный партизан.
Стены резко расступились, ход секретный обнажа,
В каземат вбежала стража, паникуя и дрожа,
А за ней, мечём махая, весь от битвы во хмелю,
Богатырь несётся страшный: «Всех, паршивцы, порублю!»
Разогнав врагов пинками, понося их и браня,
В слабом факельном мерцаньи витязь вдруг узрел коня.
Обнял он его за шею, в гриву ткнулся головой:
«Что с тобою сотворили, мой товарищ боевой?!»
72
«А по-мойму очень мило…» - слышен чей-то голосок.
Видит конь, стоит девица, уперевши руку в бок,
А другой на пальце вертит связку звонкую ключей –
Да ведь ими ход секретный отпирал сам царь Кощей!
Конь подумал: «Только с бабой не хватало нам хлопот!»
Покосился на героя, тот плечами только жмёт.
Сняв с коня плюмаж и цепи, витязь занялся бантом,
Хвост расплёл, расправил кудри, снял цветочки, но потом,
Невзирая на сердитый, недовольный конский храп,
Василиса настояла, чтоб оставили вальтрап.
73
Богатырь, коня закончив приводить в достойный вид,
В путь-дорогу уж собрался, но девица говорит:
«Погоди-ка, а на что же будем мы с тобою жить?
А приданное? А платья? В чём прикажешь мне ходить?
Мой супруг, теперь уж бывший, хоть и был ужасный жлоб,
Всё же знал, что не приличен даме скромный гардероб».
Если первое разумно, то с тряпьём уже каприз;
Вот медали-то изнанка, вот победы горький приз.
И в светлицу Василисы богатырь за ней побрёл,
Где от тяжести нарядов под шкафами треснул пол.
74
Спальня юной Василисы вся в шкатулках и ларцах,
Стены бархатом обиты, своды в дивных изразцах,
Всюду чисто и уютно, арабески на печи,
Ложе просто необъятно с балдахином из парчи.
Василиса разных платьев набрала на целый воз;
«Бог с тобой, краса-девица, слон бы столько не увёз!»
Но красавица смеётся: «Полно, милый, причитать!
Если будешь со мной спорить, захвачу ещё кровать…»
Поднял витязь это ложе, да об пол его разбил,
Ошарашенной девице буркнув злобно: «Уронил!»
75
Василиса тут смекнула, что хватила через край,
И лукаво так хохочет: «Ну же, витязь, не серчай!
Я возьму сундук с мехами, ну и платьев пару штук, -
Богатырь опять мрачнеет, - ладно, к лешему сундук…»
Дальше сборы шли быстрее: из кощеева дворца
Взяли серебра и злата два окованных ларца,
Удалец собрал в дорогу с продовольствием мешок,
Василиса ж к паре платьев прихватила гребешок.
Привязав к коню поклажу сыромятным ремешком,
Посадив в седло девицу, в путь герой пошёл пешком.
76
Нет дороги прямоезжей от твердыни до села.
Та, что есть, вовсю петляла, да обходами вела.
Дело к вечеру. Смеркалось. В небе пламенный закат,
На полях лиса, мышкуя, видит маленький отряд:
Едет девица и дремлет, мирно голову склоня,
Богатырь шагает рядом, под уздцы ведёт коня.
Конь нагружен, словно лошадь, в прочем, лошадь он и есть,
Да девицу вместе с грузом легче, чем героя несть.
По традиции нелепой ночь застала их в лесу.
Надо сделать остановку, ибо полночь на носу.
77
Светит месяц по-над лесом, да в глуши сплошная мгла.
Добрый молодец девицу снял тихонечко с седла,
Но лишь только наклонился положить её на мох,
Василиса завизжала так, что он чуть не оглох:
«Это что ещё такое?! Без женитьбы нет и нет!!!»
«Да ведь это для ночлега…» А она ему в ответ:
«Может вам, героям, любо спать со свиньями в грязи,
А меня же, будь любезен, до гостиницы вези!»
«Ну и вздорная же баба! – сокрушается герой, -
Где ж гостиницу разыщешь во бору ночной порой?»
78
«С места этого не сдвинусь, пока место не найдёшь», -
Отрезает Василиса, будто голос её – нож.
Витязь логикой пытался пробудить в невесте стыд,
Но девица непреклонна – отвернулась и молчит.
Делать нечего, смирился, и поплёлся наугад.
Вдруг глядит, не уж то правда – впереди огни горят;
Подобрался, видит избу, светом залито окно;
В час такой, да в этом месте, это ж самое оно!
Богатырь зашёл в избушку и застыл как истукан –
За столом сидели леший и огромнейший кабан.
79
«Заходи, дружок, не бойся! – крикнул гостю старичок, -
Поросёнок не укусит. Кушай, кушай, Пятачок!»
И, кореньев с желудями, в пасть закинув кабану,
Сам за жёлуди принялся, на штаны пустив слюну.
«О тебе, герой, наслышан, - леший, чавкая, сказал, -
Ты болотника с трясиной ловко в карты наказал.
Я с ним тоже раз садился, да продул свою жену,
И с тех пор, вот с этой свинкой, одинёшенек живу…
Что ты всё стоишь у двери? Проходи за стол уже!
Жёлудь слаще уродился и нежней, чем бланманже!»
80
«Старец добрый, - молвил витязь, - посреди лесной глуши
Ночь застигла нас в дороге. Тут поспать нам разреши».
«Это можно, - чавкал леший желудями с кабаном, -
Для таких гостей почётных завсегда открыт мой дом».
Посмотрел герой на рыло пиром занятой свиньи,
И добавил плутовато: «Слушай, старче, извини,
Окажи ещё услугу, спрятав свинку в закромах –
Я с девицей неразумной и брезгливой, просто страх».
Всем известно то, что леший с детства в шалости влюблён,
Оттого и согласился, уловив геройский тон.
