Аджимушкай

Если можешь - в набаты бей!

А не можешь – губу кусай…

Тонкой змейкою меж камней

Ветра шорох: «аджимушкай…»

Ветра шорох. Ракушек мел.

Солнце в темя. Цикадный скрип.

Медный колокол онемел –

Чёрный, к небу прилип язык.

 

Свод ступеней. Провала дым...

Дальше – липкая темнота.

Веет холодом вековым

От застывшего в крике рта.

Опускаюсь. Ползущий свет

Тянет пальцы навстречу мне.

Жидкий луч фонаря ослеп;

Жалко мечется по стене.

 

Где-то там, под ребром, душа

Стынет, ссадиной ножевой.

По пятам, ускоряя шаг,

Кто-то призрачный, но живой,

Смутной тенью вослед бредет.

Вот, всё ближе…вот, вот – сейчас! –

Жаром губ опалит висок

И дотронется до плеча…

 

Померещилось…никого.

Только, мерный рождая стук,

Точит капля нависший свод

И срывается в темноту,

Отзываясь в мозгу пустом…

А мне чудится, вновь и вновь,

То ли моря далекий стон,

То ли стон семи тысяч ртов.

 

Ветра шорох. Воды глоток.

Неба звездного глубина,

Где-то там…Каменистый гроб,

Словно крепом, оббила тьма.

И не вырваться. Не сорвать

Обелиском застывших плит.

Тишины роковой печать

Чье-то эхо в себе хранит…

 

Что мы значим в чужой судьбе?

Но, алея, как дымный трут,

Эта боль голосит в тебе.

Это значит – живой! И тут

Если можешь – в набаты бей,

А не можешь – губу кусай…

Я стою, пригвожден к тебе,

Словно к плахе – Аджимушкай.

 

Лето 2013