АКостин

Донецк. Онлайн

 

 

Дочь, вцепилась в руку и пытается не отставать от моего быстрого шага, весело щебеча, на понятном только нам двоим языке.

- Папа, а это бухает?

- Нет, это гроза.

- А мама сказала, что гроза зимой не бывает!

Я чертыхнулся, вспоминая недобрым словом свою благоверную.

- А вот мы придем и посмотрим в интернете, где тебе скажут, что гроза зимой бывает.

Люська замолкает, погруженная в свои детские мысли. Разрывы уже рядом. Я подхватываю ее на руки и бегу по скользкому льду, в который превратила оттепель подтаявший снег.

Стремительно врываюсь в подвал, где собрались почти все соседи, и начинаю осматриваться в полутьме, отмечая кого сегодня нет. В тусклом свете свечи определиться сложно, но сейчас, кажется собрались все, даже сосед Андреевич не стал бравировать своим геройством, спустился вместе со всеми. Увидев жену в полумраке, подошел к ней. Доця прижимает нас друг к другу с совсем не детской силенкой. Мне только кажется или действительно взрывы стали тише.

 

Олесь

Совсем еще недавно красавец аэропорт имени Прокофьева, построенный по последнему слову европейской мысли, учитывавший, в том числе и военные действия – лежит в руинах.

Олесь отбросил автомат с пустым рожком и стал ждать приближающуюся смерть, испытывая невероятное спокойствие. Капли воды, в катакомбах аэропорта, словно метроном отсчитывали ритм сердца. Рядом среди груды исковерканного металла лежали его друзья. Васька после разрыва гранаты затих сразу, а Сергей еще некоторое время стонал с резкими всхлипами, лужа крови под ним становилась все больше и больше, и вот уже пять минут он не издает ни звука.

Сожаление было лишь в одном, что так и не успел, отремонтировать велосипед своей младшей сестры. Яркие картинки недавнего прошлого, слегка терялись от боли вызванной раненой ногой.

- Любимая моя Марьянка, скоро ты даже и не вспомнишь тот поцелуй на вокзале в день, когда я отправлялся защищать нашу Украину, забудешь обо мне, когда меня не станет. А помнишь наш выпускной и как мы были счастливы тогда? Ты так гордилась моей золотой медалью, которую я надел на тебя и обещал подарить после того, как покажу маме.

Ребята смеялись надо мной и ты, кажется громче всех, называя меня – "маменькиным сыночком", когда я сказал, что ухожу домой, мне тогда очень хотелось быть с вами, но надо было на следующий день ехать поступать в военную академию имени гетмана Сагайдачного. А мама ждала, она никогда не ложилась спать, пока я не приду домой. Ускоренный курс и наша встреча с тобой перед отправкой в этот ад. Как-будто первый раз узнаем, друг друга, боясь даже дышать, ты увела меня к нашим вербам. Если даст Бог и у меня будет сын или дочь, знай, что я любил бы их до беспамятства. Прости меня, если сможешь.

 

Сашка

Словно птица, летя по жизни, был счастлив не понимая своего счастья. Спринт, где едва касаешься ногами беговой дорожки, вдруг закончился пропастью войны. Возвращаясь с легкоатлетической тренировки, домой, чувствуя невероятный голод, Сашка увидел большое количество людей на своей улице, пожарную и скорую машины. Сердце, наполненное тревогой начало ускорять свой разбег.

На улице только их дом был разрушен прямым попаданием снаряда, и именно из этого дома сейчас выносили носилки, укрытые простыней. Мама, всегда оправдывающая его проступки и батя, пытающийся сделать из Сашки человека, лежали неподвижно в них.

Четверо суток, он ночевал на том месте, где раньше был его дом, жег огонь из щепок, их было много в развалинах. Наткнувшись на уцелевшую икону Казанской Божьей Матери, которой так молилась мама, долго разглядывал ее, а затем с остервенением бросил в огонь. Лик потемнел от объявшего его пламени и только глаза, смотрели на Сашку с болью и состраданием. Святого больше не было ничего на этой земле.

Его прогоняли, а он возвращался снова и снова пытаясь доказать каждому ополченцу, что уже взрослый. Позывной "Юнга", прилип к Сашке сразу, и в этом позывном, в их поступках, была любовь шахтеров, металлургов, просто жителей Донбасса к своим детям.

Первый его рейд в новый терминал аэропорта, закончился коротким боем, когда они нарвались на группу "укропов", отправившихся в разведку. "Дед", успел бросить гранату, прежде чем рухнул сраженный пулей попавшей прямо в сердце. Пытаясь растормошить человека, который заменил ему отца, привести его в чувство, Сашка стоя на коленях перед убитым "Дедом", читал молитву. – Отче наш, Иже еси на небесах! Да святится имя твое…

 

Встреча

 

Понимание того, что "Деда" больше нет, наполнило сердце Сашки болью и лютой ненавистью к "нацикам", виновными в смерти друга. Он в последний раз взглянул на своего старшего товарища и с угрюмой решительностью двинулся вперед, сняв автомат с предохранителя. Нервы, как стальной канат натянуты до предела.

Олесь увидел в светлом проеме тощую фигуру и усмехнулся, будь у него хотя бы один патрон, сейчас этого бойца уже не было бы в живых. Снова вспышка боли, за которой на короткий миг пустота, и успевшая мелькнуть мысль - вот она какая смерть, тощая с осторожными крадущимися шагами.

"Юнга", услышав стон, осторожно спустился по ступенькам вниз в любой момент готовый открыть огонь из автомата. То, что он увидел, потрясло его до глубины души, перед ним прислонившись к стене, сидел его старший брат. – Этого просто не может быть, ведь брат погиб три года назад, разбившись на байке, мелькнуло в его голове. Но сходство раненого солдата с братом было настолько поразительно, что оружие в руках Сашки заходило ходуном.

Приходя в себя, Олесь открыл глаза и увидел прыгающий зрачок дула автомата. -Наверное, я у него буду первый трофей, с иронией подумал он, - Прощайте мама и Марьянка и простите меня за все. Слеза выкатившаяся из глаз была болью за своих родных. Сашка осторожно опустился на колени, рядом с раненым бойцом чужой, вражеской армии отложив автомат в сторону, обнял его и они вместе заплакали, не стесняясь своих слез, совсем еще пацаны, солдаты уродливой страны.

 

Жизнь продолжается.

 

Сегодня понедельник и мы с дочерью спешим по своим важным для нас делам - ей в садик, ну а мне на работу. Настроение просто замечательное и это связано в первую очередь с тишиной вокруг. Не стреляют, взрывов не слышно ни рядом, ни где-то там далеко. Такое впечатление, что война закончилась, и настал такой долгожданный мир. А еще в первый раз доченька не заплакала, когда я ее расчесывал и заплетал два мышиных хвостика. Слезки, конечно, появились в ее больших, серых глазах, но она вытерпела папины издевательства, как настоящий, стойкий оловянный солдатик.

- Сегодня града не будет? Задает она вопрос, который вводит меня в ступор.

- Какого "Града"? Пытаюсь выиграть время.

- Папа, ну неужели ты не понимаешь, что когда гремит гроза, то выпадает град, помнишь ты летом, мне целую горсть приносил замерзших дождинок.

- Забыл папа, прости меня, родная, это у тебя память хорошая.

Люська на несколько секунд замолкает, но потому как она с хитринкой посматривает на меня, чувствую, что сейчас будет продолжение нашего разговора.

- А давай ты возьмешь меня на руки, и мы побежим с тобой быстро - быстро, как вчера, когда была гроза, и собирался идти град.

Я подхватываю дочь на руки, и мы бежим по подтаявшему снегу, вызывая улыбки прохожих, да я и сам улыбаюсь радуясь звонкому смеху дочери.