Перцевая Людмила

Наши дни, деревенька в Рязанской губернии, почти обезлюдевшая в нулевые и нынче опять разбухшая за счет дачников. На скамейке запасных прочно приклеились пузатый, седой, плешивый и сильно худощавый. Форма одежи – летняя, свободная, позы – расслабленные, ленивые, но когда мимо цокает каблучками дачница, все четыре профиля синхронно поворачиваются в одну сторону. Помолчали… один поцокал языком, другой спровоцировано откликнулся:

- У меня племянница вот тоже в загранку отдыхать ездила, говорит, порядок там такой, что у нас до скончания веков не наладить!

- Это где ж она была, - заинтересованно откликнулся лысый, словно засобирался по проверенному адресу, - загранка-то большая!

- А у ей везде порядок, не как у нас, - ядовито ощерился брюхатый. – Я в ентой деревне полвека прожил, за исключением некоторых вынужденных отлучек, сколь помню – только лопухи и клубились вокруг центральной площади!

- Это ты в корень, - солидно подтвердил седой. – Я, помнится, еще председателю нашему подсказывал, почему наряд на благоустройство не выдать?.. Только отмахивался! И нынешние правители такие же, нет им дела до народных нужд.

Плешивый покивал, задумчиво почесал отполированную до блеска башку, напрягся. Видно было, что забрезжило что-то в памяти. Наконец, нерешительно вымолвил:

- Слушай, так вроде у нас в этом…маницулитете твой внучок обосновался? Мы же за него голосовали? Чё ты его на путь истинный не наставишь?

Брюхатый аж подпрыгнул на скамье:

- Их наставишь! Вон на окраине начали детскую площадку строить, качельку и турник врыли – и средства кончились, на карусель уже не хватило тех трех миллионов!

Седой нахмурился. Посмотрел на небо, не появятся ли тучки, уж больно припекает…или домой, под кровлю скрыться от пекла? Но мужики на него смотрят – как прокуроры на подсудимого!

- Знамо дело, внучок средствами распорядился, не все ведь в поле распылять. Там, вверху – прибирают по карманам, а нашим деревенским – не моги? У колодца – да не напиться? Да и не всё себе, с областью тоже делиться надо, ищейкам кинуть… Туда, сюда, еле на домишко наскреблось, в соседнем кооперативе поставил… Чё вы на меня уставились, сами весь расклад знаете, а твоя-то…

Он повернулся было к брюхатому, но того видно тоже припекло – мочи нет. Оборвал речь в зародыше:

- Полдня я тут с вами просидел, огород весь в крапиве, пойти хоть ребятню пристрожить, такие бестолочи растут, ни к чему рук не прикладывают! Давеча сказал им: «Вывезите битый кирпич от ремонта на дорогу в лужу», - так где там, они же от своих компьютеров не отрываются. А лужу эти дачники такую размотали, что скоро только на танках форсировать сподручно будет. Эх, темнота наша российская, я бы энтого президента вместе со всеми его ворами…

Скамейка запасных оживилась, перебросилась на тему безопасную и долгоиграющую. До заката хватит!

Ах, бессмертные «Мертвые…», и мужики все те же, и чичиковых – немеряно! Почти 180 лет тому назад Николай Васильевич их приметил, а как же актуальны.