Наташа Корнеева
Литература? А какая разница.
11 фев 2021
Небольшая подборка с ЛитПрома. Разные авторы.
Редакторы поместили эти стихи в рубрику "Литература", это высокая рубрика.
Выше - рекомендовано. Мое скромное мнение не всегда совпадает с мнением редактора.
В данном случае совпало. И это неважно.
Есть и такая рубрика - Х (cenzored). И каждый, или почти каждый, туда попадал. но это тоже неважно.
А что важно? Не знаю ... Оставаться собой всегда.
Вот так живём, бумагу вороша
Автор: passant
Вот так живём, бумагу вороша,
играя словом, думая, что вправе
творить всё то, что требует душа -
менять коней на каждой переправе.
Ломать устои, рвать черновики,
а начисто... Когда-то перепишем.
Но после понимаем - не с руки
скучать по неостывшим пепелищам,
на палубах горящих кораблей.
А кони что? Загоним - есть другие.
Но ангелы, что белого белей,
не пели почему-то литургии.
И не было надёжней конских шей
во время шторма - вцепишься - и спасся.
А если берег видится уже,
то кажется, что нет вернее пассий,
чем кони. Ну, а денежки? Они
на бешеной воде, помогут мало,
когда идёшь на смутные огни,
молясь, чтоб не избило, не измяло,
не бросило на скалы... Так живём
и пишем так же начерно, вполсилы.
О том о сём. И каждый - о своём,
о том, где море каждого носило
в бумажных передрягах прошлых лет,
любимых отпуская на свободу.
А кони шли и шли за нами вслед,
с горящих кораблей бросаясь в воду.
--------
У него в бороде…
Автор: Ромка Кактус
]
У него в бороде свет идёт по воде
отраженьем далекого космоса.
Он всегда и везде, никогда и нигде,
и всё время проводит в борьбе.
Отовсюду бежал и повсюду проник,
он как плоть и кинжал, как Гоген и нужник,
а Гогена в сортире не жаль.
Он ужасен войной, но и миром убог,
он мечтает проснуться моложе, чем был,
ипотекой задавленный полубог,
фантастически ценный наполнитель могил.
Сам он сын палача и отец своим будущим жертвам.
Разучился читать, но от этого легче не стало.
Разучился мечтать, научился отслеживать брэнды.
На краю Кали-югенда хочет освоить Python или Java,
чтоб проникнуть в сакральные недра сознания Ктулху:
оцифрованный ад завещал нам де Сад
и смеясь улетел в небесад…
У него в бороде свет скользит по воде,
у него на затылке закрылки, а сзади турбина,
он несётся сквозь время с головой исполина,
на тоненьком стебле глазное яблоко красно от сновидений,
в фрустрированном сердце звенят осколки чайного сервиза,
он смотрит в зеркало, а там ничего нет, идёт реклама.
-------
Уже сентябрь. Возможно, со среды
Автор: passant
Уже сентябрь. Возможно, со среды
зарядит дождь, мои ломая планы.
Пока же выход в город нежеланный
грозит покупкой всякой ерунды
и временем, потерянным зазря,
взамен приобретаемой простудой -
ещё одной причудой сентября.
Быстрей туда. Ещё быстрей оттуда
бегу почти вприпрыжку, но аллюр
осваивать не хочется, ведь это
совсем не обязательная лепта
в пробежках поседевших шевелюр
вдоль улиц, обордюренных дорог,
ненужных трат и стоптанных ботинок.
Таки простыл. Как минимум - продрог.
Пустой писака, не монах, не инок
в сентябрьской беспокойной суете -
каков приход, таков и поп, увы нам.
Когда предпочитаешь воду винам,
сиди на кухне и не жди гостей.
А планы не нужны, забудь, не строй,
коль вышел зря, смиришься и с болезнью,
с невесть откуда взявшейся сестрой
сентябрьских дней, смешной и бесполезной.
С покупками - на кой они сдались,
и с пачкой сигарет, упавшей в лужу.
Хрен слаще редьки? Но, увы, не лучше,
и важно разве, грязь ты или слизь
ногами месишь. Что несёшь домой,
что дома ешь и пьёшь, на кухне сидя.
Ты ждёшь её? Ах, нет? Ни боже мой?
Не ври себе и осени-Изиде.
Сентябрь. Похоже, в среду развезёт,
польёт, задует - ни звонка, ни стука.
Есть только одиночества наука
и пара мёртвых пчёл в остатках сот.
Ты ждёшь её? Задумайся сперва -
что скажешь ей, взволнованной и хрупкой?
И, если позвонит, не трогай трубку
и двери никому не открывай.
--------
Улиточный туман переползает вброд
Автор: passant
Улиточный туман переползает вброд
в три дома хутора, пустеющие сёла,
y церкви никого, её беззубый рот
глотает прихожан нездешнего посола.
Сезон унылых дач, когда уже с утра
бутылкой о стакан позвякивает сторож,
но что-то в сторожах от ключника Петра,
и спорить с ним грешно, его не переспоришь.
В белёсом киселе увяз вишнёвый сад,
а рыбы и хлебов достаточно сегодня.
В саду гуляет фавн, смешлив и голозад,
и птичьи голоса, что музыка Господня.
О как же хороша отрава нежных губ,
как зимняя пчела, медлительна погуба.
Ей видится во сне предутреннем инкуб,
его тревожит сон желанием суккуба.
Здесь рядом ад и рай, свисают со столбов
обрывки проводов, не знающие связи.
Линейки черных шпал, последняя любовь,
увядшие цветы стоят в стеклянной вазе.
Шальные поезда мгновение не длят,
до первых петухов отчаянно и хмуро
уходят в никуда, и выпасом телят
раскачивают жизнь прыщавые амуры.
Туман глядит в окно, его тяжелый взгляд
сползает по стеклу, опасливый, сторожкий.
Любовники не спят и скоро заголят
улиточных страстей чувствительные рожки.
Крыльцо, столетний дед, лицо, как божий лик,
и времени табак дымится в козьей ножке -
кадильнице для всех юродивых калик,
и хочется пожить, хотя б ещё немножко.
------
Беспризорные дети, волчата, зверьки
Автор: passant
Беспризорные дети, волчата, зверьки,
что играли словами в пристенок
и строку отпускали, как птицу с руки,
покоряя горячих шатенок
и блондинок холодных, но только на вид,
и брюнеток, и рыжих, и всяких...
Чем сегодня поэзия вас удивит,
если книги грустят в автозаках,
отправляясь на свалки в черте городской,
там прибежище литературы,
где вороны прокаркают за упокой
для какой-то припадочной дуры,
что когда-то читала стихи дурака -
вот история детских печалей.
У Дающего слово отсохла рука,
видно, женщины не привечали.
Видно не было близких друзей и родни,
ни напрасно распятого сына...
И, похоже, что мы остаёмся одни -
ты да я, да бродячая псина
и вороны над свалкой, где всё нарасхват -
переплёты, обложки, страницы.
Что ты плачешь, родная, ну кто виноват,
что приходится посторониться
и других пропустить - наше место в тени,
повзрослели, точней - постарели.
Нам пора восвояси, давай, не тяни,
пусть другие поют менестрели,
получая в ответ не покой и уют,
что ты, милая, только насмешки.
Каждый день лебединые песни поют,
если хочешь послушать - не мешкай.
Дорогая, спеши, заучи назубок,
я замолкну - и песенка спета.
Но поэтам во сне улыбается бог...
если это и вправду поэты.
-------
Это такая осень
Автор: тихийфон
Это такая осень. Чёрных ночей прохлада
Резкие взгляды, нервы и площадная брань
Вот я почти на пороге. Не уходи. Не надо.
Есть три часа до рассвета. Куда ты в такую рань?
Слушай, прости. Не мы ли строили эти замки?
Сами того не зная, знали все наперёд.
Ты ещё ждёшь эйфории, я просто тяну свою лямку.
Это такая осень. Ранний на лужах лёд.
Остановись. Молчанье дороже любого злата.
Вот есть немного шерсти- старый пуховый платок.
Это такая осень. В нас проникает слякоть.
Я все разделю с тобою. Дай мне ещё глоток.
Дай мне ещё секунду. Или четыре года.
Это такая осень. Ее не прожить в одного.
Помнишь, ты мне сказала- в омуте нету брода.
Просто останься рядом. И не гневи богов.
-------
Сторож
Автор: Nekrofeet
Скажи мне, старик, что ты охраняешь,
каких на сон грядущих авторов предпочитаешь,
какой сокрыт булыжник у тебя за пазухой?
Да ладно, я пошутил - никому не показывай.
Сторож, сторож, ответь, что у тебя за спиною:
фотонный корабль, построенный пьяненьким Ноем,
чугунные трубы канализации,
перчатки с истёртыми в кровь, дырявыми пальцами.
У тебя за спиной артефакты эпохи,
скрежет железа и чудовищный танковый грохот,
на балансе твоём трёх империй развалины,
ты скрипишь в декабре прохудившимся валенком.
За твоею спиною лежат байконуры,
железобетонные блоки советской лазури,
в коей ласточка скользкая яростно мечется
и вера
в светлое будущее человечества.
Нет, ты не герой нашего времени,
какой ты, к чёрту, герой, без семьи и без племени,
ты охраняешь лихие традиции прошлого,
немного смешного и чуточку пошлого.
Ты протираешь штаны в ночи Мироздания,
все слезинки твои потихоньку оттаяли,
все надежды твои неожиданно схлопнулись,
ты, уставший, присел и уснул на обломках Утопии.
Стакан чая стоит на увесистом томике Ленина,
в никуда давно отошло твоё поколение,
только звёзды гремят над пустыми конторами -
сторож вздремнувший на чёрствой ладони истории.
-------
Преступление, как наказание
Автор: Разбрасыватель камней
Серые стены, окошка проталина,
Тюль занавески - крахмальным пером,
Стол с полированным бюстиком Сталина -
Дряхлой судьбы опустевший перрон.
Сочные лапки алоэ и фикуса,
Как средоточие нежных забот,
Челюсть вставная с неправильным прикусом,
Чуть выходящая краем за борт
Шлюпки стакана с прозрачной водицею,
Древний диван, где пираньи пружин
Больно кусают округлыми спицами
Тело за рыхлые складки души.
Там, в глубине напружиненной старости,
Пачки банкнот четверть века спустя,
Словно ребёнком забытые сладости,
Счастьем отложенным тихо хрустят.
Лямов тринадцать - четырнадцать "зеленью".
Жаром хватило Алёну во сне,-
Ложе горело, как печка емелина.
Села. Рассвет за оконцем краснел.
Чаю хлебнула пустого, некрепкого,
Вставила челюсть в раззявленный рот.
Взять, осчастливить богатством..
Но некого. Этот - подонок, а тот, вон, урод.
Хочется счастья так остро, неистово,
Жаждется радости плотских утех,
Чувства простого, высокого, чистого,
Как это часто бывает у тех,
Кто не любил никогда.
- Для кого же я
жизнь напролёт, не жалея других,
Займы давала, с процентами, с кожею,
С мясом от них отрывала долги!
Слёзы большие катились, солёные,
Воем густым наполнялось нутро..
А на шестом этаже, над Алёною,
Жил, разлагался, Порфирий Петров.
Был он майором российской полиции,
По совместительству - демон и вор.
Жёстко бухал, и дойдя до кондиции,
Голым сбегал с пистолетом во двор.
Вот и сейчас, возбуждённо взлохмаченный
(Крепкое тело Алёну влекло),
Бахал стволом, и секундой назначенной
Пуля шальная пробила стекло..
Канула в "зону" карьера майорова,
Черви в могиле Алёны плелись..
Мебель таскали два грузчика - борова,
Внук Родион подгонял: Шевелись!
Крякнул диван, и тугими брикетами
Деньги упали на старый паркет..
Мозгом студента вороны обедали,
Рвали завязанный чёрный пакет.
Солнце в смятеньи за облако серое
Спряталось, свалку ощупала мгла.
Белая вьюга бессовестной стервою
В день отплясала, а ночью легла.
-------
Клубок
Автор: П.П.
Как будто жду. И я не буду плакать.
Цена за трёх.. Наверно, будет сниться
Окно в сентябрь и уходящий папа,
Охряный цвет; тугие петли, спицы..
Как будто нет и не было за шторой
Беспечных лет привязанностей тонких,
Что рвут и рвешь, а прыгаешь - опора:
Карнизы в ночь увенчанны вагонкой;
Как будто там, во сне, лишишься боли;-
Да чушь всё, бред. По пикселям пространства
Достроишь пазл.. Нора, паденье, кролик,
Беги, Алис, не ешь, не пей - не пьянствуй.
Но вот опять широкий подоконник
Напомнит мне о давности увечий.
За кругом круг. Скребёт лопатой дворник.
И номер два всё ближе к ней, конечной
-------
Почитайте стихи автора
Наиболее популярные стихи на поэмбуке
