Андрей Мансветов

Итак, квалификация очередного сезона Кубка Поэмбука завершена. Оценки, какими бы они ни были, выставлены, комментарии и ответы на них написаны. Те, кому интересна интрига победы, осталось ждать несколько часов, а мне хотелось бы сказать несколько слов о мыслях, появившихся в процессе, сделать обобщения и (разумеется) подставиться под неизбежные плюхи. Ну и приступим, помолясь.

Общих впечатлений у меня несколько. Первое – со стороны авторов было допущено немало стратегических ошибок в составлении подборок.

Самая банальная – впадение в грех стилизации. Не знаю, как коллегам, а мне индивидуальный голос автора неизменно важнее его умения воспроизвести ритмику и фонетику, например, Пастернака (его было особенно много). Хотя бы потому, что это уменьшает количество критериев, по которым можно оценивать достоинство и уникальность художественного высказывания. А еще доверие к тексту снижается, а еще бесконечный образный мир внезапно обретает понятные границы. А еще читатель начинает сравнивать и оказывается давим авторитетом мэтра, ставшего источником подражания.

Десятки тысяч русскопишущих, отравленных «Представлением» Бродского (кто раньше встал, того и тапки, хотя и Иосиф Александрович это не придумал, взял бытующую полвека считалку) начинают гнать километраж. И свеча Пастернаковская горит, как зажгли, в каждой третьей тетрадке (смартфоне) романтической девушки.

Нет, я не хочу сказать, что поэт должен жить в вакууме, отголоски и отзвуки чужой, в том числе и поэтической речи приращивают эмоции и смыслы, но прямое следование идет всегда в минус.

Игра. С речевой, смысловой и любой другой представимой – сложнее. Игра может как увлечь читателя, так и отвратить, обидеть, разозлить. Угадать здесь не получится, надо (если действительно ставится цель показать игру) рисковать. Основной риск – потерять или изначально не получить доверия и сопереживания читателя. Еще один – заиграться, сделать игру целью, а она, на мой взгляд, не может быть целью поэтического высказывания. Игра может быть прикольной. Но прикольное для автора может быть скучным для читателя. В современном мире масса литературы, которую прикольно писать, но для чтения она, при этом, не годится.

Показать себя – цель неплохая, но многие авторы почему-то забывают, что в изначальной сказочной формуле фигурирует обязательное условие «мир посмотреть». Здесь несколько ловушек, в которые попадают как начинающие, так и уверенные в себе, мастеровитые (маститые тоже, хотя редко) авторы.

Самая распространенная – уверенность в уникальности и ценности для читателя личного авторского переживания. Не буду приводить психологическую подоплеку, это длинно и нудно, куда проще взять себе за аксиому ошибочность рекомой уверенности. Здесь не работает прямая связь. Даже испытываемые автором на самом деле эмоции могут быть погребены под геологическими напластованиями стереотипа, и в ответ на эмоциональное авторское «я так чувствую» не следует ничего, кроме равнодушного читательского «ну и что?». Здесь мы подходим вплотную к краю необъяснимого и невыразимого, я даже не буду пытаться как-то сформулировать позитивную смысловую аксиому, зато негативная формулируется на раз. Факт наличия авторского переживания не значит практически ничего.

Вторая, чисто конкурсная ловушка – демонстрация того или иного навыка. Автор обижается, автор возмущается – как, вы не оценили мою технику. А гадкий я, действительно ее не сужу. Это же абсурд, если, скажем на соревнованиях столяров приходит, такой, столяр, раскладывает имеющиеся инструменты, а член жюри, которому понравилась качественная стамеска, или удобное долото, ставит этому столяру высший балл. Столяр-то тут причем? Это балл стамеске, а ей он нужен как собаке пятое колесо.

Конкурс предполагает безусловное наличие инструмента и умение им пользоваться. Так что оценка в связи с этим может только снижаться. Если автор примется забивать гвозди рубанком, если не продемонстрирует чистого реза. В плюс идет гармоничность и оригинальность использования инструмента и навыка, а не они сами.

Следующая, - ловушка смысла. Не бывает смысла – написать красивое стихотворение. Стихотворение не бывает самоцелью, в смысле такое стихотворение не нужно читателю. Оно герметично, его не заберешь с собой, не захочешь просто.

Последняя, о которой хочу сказать, связана с словотворчеством. Особенно, когда творятся глаголы, прилагательные причастия. Как бы не хотелось автору, чаще всего это снижает достоверность высказывания, действия, восприятия. Русский язык ведь действительно и велик, и могуч, и в нем достаточно всего, чтобы не пытаться сделать его еще великее и могучее. Словотворчество требует филигранного навыка, чуткого слуха и рационального использования, применяется только для постановки осмысленного акцента, передачи тонкого нюанса, а не, чтоб красивше было.

В заключение (мыслей больше, но какие-то потерялись, какие-то не додумал еще) хочу сказать об одном диалогическом противоречии.

На самом деле мне близко и понятно желание автора защитить, отстоять свое детище, но бросаясь в полемику многие забывают о бессмысленности этой битвы. Читатель, которому объяснили и показали, редко (бывают такие случаи, но тут смотри абзац про игру) очаровывается, меняет свое мнение о тексте и впечатление от него. Так что бессмысленно отстаивать свою правоту. Зато имеет смысл разобраться, почему читатель отреагировал «неправильно», что послужило этому причиной. Автор вообще не вхож в пространство поэзии. Там присутствует только читатель. Вся поэзия происходит в нем. Или не происходит. Это уж как повезет. И не важно, сколько стихотворных размеров и тропов превзошел автор.