Чуднова Ирина

Оказывается, я вчера выиграла поэтический конкурс «Эмигрантская Лира» в номинации «Эмигрантский вектор», пользуясь случаем, делюсь с друзьями отзывами жюри финального этапа.

 

Поздравляю также своих коллег по пьедесталу — в номинации «Эмигрантский вектор» серебро у Юлии Шокол, за которую я невероятно рада, а бронза у «Людмилы Свирской», которая её также очень достойна.

В номинации «Неоставленная страна» — золото у Елены Фроловой (горжусь личным знакомством!), серебро у Светланы Пешковой, а бронза у нового для меня автора — Валерия Сосновского.

 

Судьи написали про мои стихи столько прекрасных слов, что я до сих пор не пришла в себя.

 

«Стихи завораживают, оплетают, прорастают, кажется, в самом тебе. В них есть совершенно удивительное, уникальное присутствие дзена и Шопена, Поднебесной и подноготной, брутального и возвышенного. И, конечно, в них есть, прежде всего, неповторимый голос самой Ирины Чудновой, голос поэта, умеющего замечать перевертыши и подтексты в круговороте вещей в природе» (Олег Горшков).

 

«Преломление внутреннего света при восприятии иноземных реалий. Очевидная череда перемен в восприятии мира, связанная с долгим пребыванием внутри иной культуры. Отражение отражений, чем и должна быть настоящая поэзия» (Лидия Григорьева).

 

«Любовь к слову (фило-логия), яркие чувства, красота» (Бахыт Кенжеев).

 

«Стихи Ирины Чудновой не надо оценивать. Они существуют вне балловой цифири. Прикасаться к ним надо осторожно, как чашке из лепесткового фарфора, ненароком замершей у тульского самовара с коврижками. Неуютно ей среди отдувающихся чаехлёбов; раздавить, расколоть могут…» (Юрий Кобрин).

 

«Если в начале подборки стоит слово «обэриу», значит оно должно будет «выстрелить». И оно стреляет! Автор далеко отходит от традиционных форм, не чураясь ни алогизмов, ни мозаичности, ни непонятности, доходящей до поэтики абсурда. В текстах, одновременно включающих отечественные реалии и окрашенных в экзотические китайские тона, нет общих мест. Они выглядят свежо и оригинально» (Александр Мельник).

 

«Необычайная образная палитра и мягкая певучесть цепко удерживают внимание до финального образа, всегда эмоционально выверенного и нежданного, как старинное простодушное шитьё по золотистому шёлку» (Александр Радашкевич).

 

Спасибо вам всем — за то, что читали и откликнулись.

 

А это собственно стихи, они достаточно хорошо известны на ПБ, но всё же приведу:

Конкурс поэтов-эмигрантов «Эмигрантский вектор»

 

Номинация «ТАМ»

 

Круговорот

 

я научу тебя любить обэриу

возьми бутылочное стёклышко в траву

оно тебе и циркуль, и треножник

теперь ложись к подножию травы

послушай, как вокруг свистит ковыль

как ластится к такыру подорожник

как строг к соседям сэр чертополох

как бесконечно выспренна сурепка

пусть чистотел испачкает твой слог

липучей кровью

 

ты

дышать

старайся редко

но глубоко

вот так

лежи

гляди в бутылочный осколок

на межи

и в небо

 

лежи, пока вокруг ворчит трава

и в теле ощущенье естества

лови на мареве степном взопревшей негой

дели часы на полдень, нечет, чёт

и встань, когда прохлада натечёт

под бархат пропылённой ветром кожи

сумеешь встать — вернёшься в города

а нет, пусть будет степь тобой

 

сыта —

 

чертополох, сурепка, подорожник.

 

 

Номинация «ЗДЕСЬ»

 

Двадцать четыре сезона: Дасюэ («в одиночестве встречаю рассвет у замёрзшего пруда»)

 

ещё не солнце, но уже светло

осколок, призрак лета — «астры, астры..»

зима — циан на вид и цианид

на вкус. ожог на языке — металл звенит

горит и не сгорает, проводит

электрическую тень, провидит яд

выгуливает холод как тощего щенка на поводке

планета вертится, и тренье атмосферы

о камень городов рождает ветер

и полирует лёд до мраморного блеска

до звона хрусталя

 

плакучей ивы плеть метёт поверхность

недвижного пруда

иссохшие орешки на грани слуха шелестят

в коробочках — ты принял земную жизнь сполна

прекрасный лотос, теперь ты за пределом естества

а я гляжу на запад — будто бы навстречу

снегу, но снегá ещё в пути, ещё не скоро им

 

прозрачен лёд, но воздух непрозрачен —

металлом полон взгляд

металлом полон слух, металлом

до кро́ви полон рот

и ветер пахнет горчащим миндалём —

ещё не снег, не снег, ещё не гнев зимы

ещё не солнце..

 

*Дасюэ (大雪) — «большие снега», двадцать первый из 24-х сезонов традиционного китайского сельскохозяйственного календаря. В 2019 г. с 7-го по 22-е декабря, время самых длинных ночей.

 

 

Номинация «ЭМИГРАНТСКИЙ ВЕКТОР»

 

Двадцать четыре сезона: Цинмин («очищение света»)

 

..и пока я рифмую «Лубянка» и

«Бородино»

кистепёрою птицей-метлой

постучится в окно

узколицый придворный наш дворник:

дескать, не затруднится ли

барышня И

передвинуть вот эти пожитки свои

ибо должен быть чист подоконник

 

а желательно пуст, лапидарен и наг

как при власти советской

заштатный сельмаг —

 

да, и в этих краях то же свойство

надпространства:

вторгаться в мой честный уют —

кистепёрые птицы меня заклюют

ложноногие правила спать не дают

вот расстройство

 

гибкой веточкой сердце хоронится

в детской горсти —

это мой индрик-зверь, моя хтонь

моя Тонька, приходит меня пасти

чтоб от смерти нелепой спасти

злую птицу

 

там, где тонко — сорвётся

вопрос только в сроках — когда?

на Цинмин с неба янская рухнет вода..

нешто выпала? — не ожидали! тогда

ритуального лепим уродца

и втыкаем морковь, потому что — любовь

потому что свекровь супит тонкую бровь

потому, что судьба раздаётся

каждый год по весне

 

мастер-дворник, вы знали и давние те

холода —

вот бы запад с востоком на свалку снести, и тогда

ваш начальник забудет

качать головой и браниться

круговая порука — китайский

двусмысленный тать:

город ночью приходит ко мне умирать

чтоб наутро смердеть и гордиться.

 

Цинмин, 清明 — буквально: «чистый свет», пятый из 24-х сезонов традиционного китайского календаря, день поминовения усопших, время подмести могилы, в 2018г. с 5-го по 20-е апреля. В 2018 г. 5 апреля, случился первый за зиму снегопад в Пекине.

Запад с востоком, буквальный инвертированный перевод китайского слова «вещи» (东西).