Швейбиш Михаил Алексеевич


Продолжаю знакомить)))

 
26 мар 2019
Наташа Денисова.
Поэма о моей матери
 
 
I
я пишу тебе это письмо, мама,
из времен, когда вовсе тебя не слышно.
на плечах твоих поет кама,
на плечах твоих поет иша.
 
эти песни я помню с детства –
из покинутых дк и цветных киосков
не могла я вдоволь никак наглядеться
на корабля твоего остов.
 
ты оставила нас на берегу, мама,
не умеющих дышать рыб пугливых,
и мы сами стали рекой, мама,
мягкими телами обросли как цветы сливы.
 
мы учили так прилежно твои заветы,
верили в тебя, будто в бога.
терпким влажным земным летом
прижимались к тебе –
одинокие к одинокой.
 
мы все выросли в вышину, мама,
хрупкие и гордые, будто сосны,
а внутри все поёт и не гаснет знамя,
воздух горьким молоком обжигает дёсны.
 
в сквозняках дрожит твоё голубое платье,
и не залатать на нем дыры.
мы все были на твоей свадьбе –
от калининграда до кунашира.
 
вышивали по ягодке мы рябину
на твоей фате поднебесной,
на крови своей настояли лучшие вина,
только чтоб увидеть тебя невестой.
 
и такой красивой была ты,
как травы утром,
ты в любой одежде похожа на богородицу,
мы плясали вокруг тебя, разутые,
и рыдали по околотицам.
 
ты читала нам свои сказки, мама,
о добре, что всегда побеждает мерзость,
и наши братья в венцах, как в шлемах,
освобождали любую крепость.
 
их имена исчезли, но снегопадом
они всё греют наши равнины.
и мы целуем этот снег, мама,
потому, что это других
господь сотворил из глины.
 
мы принадлежим дикой земле, мама,
наши фаланги –
растопленный северным солнцем ладан,
мы взяты все из ее пределов,
метелей прозрачно-белых.
 
и нам не больно совсем жить так,
мы – космонавты в больших костюмах,
и наши звёзды – жёлтое жито,
и окна квартир наших – в космос трюмы.
 
и там танцуешь ты айседорой,
укутанной в алый шарф,
а мы есениным в коридорах
со щенячьей нежностью стережём твой шаг.
 
II
 
вплетает время в тихие косы
другие флаги, другие флаги.
когда мы станем как небо взрослыми –
срастутся с реками наши ранки.
 
и мы омоем прозрачной сукровицей
твоё обветренное лицо,
и заблестят на шинелях пуговицы
у тех, кто выплывет из воды свинца.
 
и встанем в строй мы,
и встанем в строй мы,
как будто с ними были всегда,
как будто мы, словно бог наш, строены,
и ты – святой дух, нас склеивающий слюдой.
 
бывает ночью, из ливней сотканной,
самые робкие умолкают,
но мы становимся древесными лодками,
чтоб в темном вакууме отыскать их.
 
но мы становимся крылатыми волками,
платочком шёлковым на твоих плечах,
потому, что мы не позволим, нет,
ни одной ночи сотворить из нас янычар.
 
III
 
ты дала нам имена, мама,
похожие на твои деревья,
ты жилы наши выплавила из вольфрама,
чтоб в смерть никто из нас не поверил,
 
чтоб мы один за другим длились,
и продолжались, и продолжались,
чтобы никто из нас не просил милости,
чтобы никто из нас не просил жалости.
 
и вот несут тебе смирну с ладаном
в нарядах праздничных сыновья чужие.
но только мы, из чрева твоего краденные,
мы – это ты, скажи им!
 
и это мы падали в снег, безмолвствуя,
и это нас, как зверьё,
ласкали все языками пламени,
и это мы собирали гвоздики
для тех, кто распнет каждого второго
из нашего племени.
 
и если разглядим в этом гулком августе
из спелых атомов как ты не спишь,
как в зеркалах предвечерней ладоги
ты сеешь господню рожь –
 
мы возвратимся к тебе
из пустыней внутренних,
светильники принесём свои,
и яблочный запах вечной заутрени
будет идти ото всей земли.
 
IV
 
я пишу тебе это письмо, мама,
потому, что произнесённое слово не истлевает,
потому, что мы любим тебя не любовью каина,
но любовью безусловной, святой, бесхитростной.
 
вот глаза наши зимы выкрасили
и зажег закат фиалковые лампады.
что нам сделать, чтобы остаться рядом,
чтоб тихонечко постоять рядом?
 
птицы чёрные клюют с блюда
вишни горькие, песни долгие.
мы в базарной бесчестной сутолоке
разожжём костер тебе,
чтоб увидела ты, что живы мы,
за ажиною
будто спрятались.
 
во дворе мы играли,
затем угодили в матрицу,
но нам хватит неласковой твоей нежности,
чтобы веточками валежника
проложить себе путь назад.
 
мы пригладим чёлки,
широкоплечие встанем в ряд,
будто лес вокруг –
это новенький звездолёт.
 
ты сказала нам тогда на берегу, мама,
что никто из нас не умрёт.
это правда –
никто
из нас не умрёт.
 
Наташа Денисова,
2019