Pro-винциалка

- Что бы ты делала, если б знала, что завтра настанет конец света?

 

- Что бы я делала? Ты не шутишь?

 

- Нет.

 

- Не знаю. Не думала.

 

Он налил себе кофе. В сторонке на ковре, при ярком зеленоватом свете ламп "молния", обе девочки что-то строили из кубиков. В гостиной по-вечернему уютно пахло только что сваренным кофе.

 

- Что ж, пора об этом подумать, - сказал он.

 

- Ты серьезно?

 

Он кивнул.

 

- Война?

 

Он покачал головой.

 

- Атомная бомба? Или водородная?

 

- Нет.

 

- Бактериологическая война?

 

- Да нет, ничего такого, - сказал он, помешивая ложечкой кофе. - Просто, как бы это сказать, пришло время поставить точку.

 

- Что-то я не пойму.

 

- По правде говоря, я и сам не понимаю, просто такое у меня чувство. Минутами я пугаюсь, а в другие минуты мне ничуть не страшно и совсем спокойно на душе. - Он взглянул на девочек, их золотистые волосы блестели в свете лампы. - Я тебе сперва не говорил. Это случилось четыре дня назад.

 

- Что?

 

- Мне приснился сон. Что скоро все кончится, и еще так сказал голос. Совсем незнакомый, просто голос, и он сказал, что у нас на Земле всему придет конец. Наутро я про это почти забыл, пошел на службу, а потом вдруг вижу, Стэн Уиллис средь бела дня уставился в окно. Я говорю - о чем замечтался, Стэн? А он отвечает - мне сегодня снился сон, и не успел он договорить, а я уже понял, что за сон. Я и сам мог ему рассказать, но Стэн стал рассказывать первым, а я слушал.

 

- Тот самый сон?

 

- Тот самый. Я сказал Стану, что и мне тоже это снилось. Он вроде не удивился. Даже как-то успокоился. А потом мы обошли всю контору, просто так, для интереса. Это получилось само собой. Мы не говорили - пойдем поглядим, как и что. Просто пошли и видим, кто разглядывает свой стол, кто руки, кто в окно смотрит. Кое с кем я поговорил. И Стэн тоже.

 

- И всем приснился тот же сон?

 

- Всем до единого. В точности то же самое.

 

- И ты веришь?

 

- Верю. Сроду ни в чем не был так уверен.

 

- И когда же это будет? Когда все кончится?

 

- Для нас - сегодня ночью, в каком часу не знаю, а потом и в других частях света, когда там настанет ночь - земля-то вертится. За сутки все кончится.

 

Они посидели немного, не притрагиваясь к кофе. Потом медленно выпили его, глядя друг на друга.

 

- Чем же мы это заслужили? - сказала она.

 

- Не в том дело, заслужили или нет, просто ничего не вышло. Я смотрю, ты и спорить не стала. Почему это?

 

- Наверно, есть причина.

 

- Та самая, что у всех наших в конторе?

 

Она медленно кивнула.

 

- Я не хотела тебе говорить. Это случилось сегодня ночью. И весь день женщины в нашем квартале об этом толковали. Им снился тот самый сон. Я думала, это просто совпадение. - Она взяла со стола вечернюю газету. - Тут ничего не сказано.

 

- Все и так знают. - Он выпрямился, испытующе посмотрел на жену. - Боишься?

 

- Нет. Я всегда думала, что будет страшно, а оказывается, не боюсь.

 

- А нам вечно твердят про чувство самосохранения - что же оно молчит?

 

- Не знаю. Когда понимаешь, что все правильно, не станешь выходить из себя. А тут все правильно. Если подумать, как мы жили, этим должно было кончиться.

 

- Разве мы были такие уж плохие?

 

- Нет, но и не очень-то хорошие. Наверно, в этом вся беда - в нас ничего особенного не было, просто мы оставались сами собой, а ведь очень многие в мире совсем озверели и творили невесть что.

 

В гостиной смеялись девочки.

 

- Мне всегда казалось: вот придет такой час, и все с воплями выбегут на улицу.

 

- А по-моему, нет. Что ж вопить, когда изменить ничего нельзя.

 

- Знаешь, мне только и жаль расставаться с тобой и с девочками. Я никогда не любил городскую жизнь и свою работу, вообще ничего не любил, только вас троих. И ни о чем я не пожалею, разве что неплохо бы увидеть еще хоть один погожий денек, да выпить глоток холодной воды в жару, да вздремнуть. Странно, как мы можем вот так сидеть и говорить об этом?

 

- Так ведь все равно ничего не поделаешь.

 

- Да, верно. Если б можно было, мы бы что-нибудь делали. Я думаю, это первый случай в истории - сегодня каждый в точности знает, что с ним будет завтра.

 

- А интересно, что все станут делать сейчас, вечером, в ближайшие часы.

 

- Пойдут в кино, послушают радио, посмотрят телевизор, уложат детишек спать и сами лягут - все, как всегда.

 

- Пожалуй, этим можно гордиться - что все, как всегда.

 

Минуту они сидели молча, потом он налил себе еще кофе.

 

- Как ты думаешь, почему именно сегодня?

 

- Потому.

 

- А почему не в другой какой-нибудь день, в прошлом веке, или пятьсот лет назад, или тысячу?

 

- Может быть, потому, что еще никогда не бывало такого дня - девятнадцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, а теперь он настал, вот и все. Такое уж особенное число, потому что в этот год во всем мире все обстоит так, а не иначе, - вот потому и настал конец.

 

- Сегодня по обе стороны океана готовы к вылету бомбардировщики, и они никогда уже не приземлятся.

 

- Вот отчасти и поэтому.

 

- Что ж, - сказал он, вставая. - Чем будем заниматься? Вымоем посуду?

 

Они перемыли посуду и аккуратней обычного ее убрали. В половине девятого уложили девочек, поцеловали их на ночь, зажгли по ночнику у кроваток и вышли, оставив дверь спальни чуточку приоткрытой.

 

- Не знаю... - сказал муж, выходя, оглянулся и остановился с трубкой в руке.

 

- О чем ты?

 

- Закрыть дверь плотно или оставить щелку, чтоб было светлее...

 

- А может быть, дети знают?

 

- Нет, конечно, нет.

 

Они сидели и читали газеты, и разговаривали, и слушали музыку по радио, а потом просто сидели у камина, глядя на раскаленные уголья, и часы пробили половину одиннадцатого, потом одиннадцать, потом половину двенадцатого. И они думали обо всех людях на свете, о том, кто как проводит этот вечер - каждый по-своему.

 

- Что ж, - сказал он наконец. И поцеловал жену долгим поцелуем.

 

- Все-таки нам было хорошо друг с другом.

 

- Тебе хочется плакать? - спросил он.

 

- Пожалуй, нет.

 

Они прошли по всему дому и погасили свет, в спальне разделись, не зажигая огня, в прохладной темноте, и откинули одеяла.

 

- Как приятно, простыни такие свежие.

 

- Я устала.

 

- Мы все устали.

 

Они легли.

 

- Одну минуту, - сказала она.

 

Поднялась и вышла на кухню. Через минуту вернулась.

 

- Забыла привернуть кран, - сказала она.

 

Что-то в этом было очень забавное, он невольно засмеялся.

 

Она тоже посмеялась, - и правда, забавно! Потом они перестали смеяться и лежали рядом в прохладной постели, держась за руки щекой к щеке.

 

- Спокойной ночи, - сказал он еще через минуту.

 

- Спокойной ночи.

 

Рэй Бредбери