Колос Николай

ПЕРЕКРЁСТКИ. Книга вторая

Глава 23/45. О! А покойничек ещё и разговаривает ...

 

«Ты глянь! Покойничка кто-то притащил»! – Над Ольгой в заброшенных винных подвалах стоял мужик обросший густой щетиной, грязный, с густым ореолом перегара, но с электрическим фонарём. «О, а колечко то не сняли, упустили … Но мы это исправим» – Сказал он.

– Помогите! – простонала Ольга …

– Ты глянь! Покойничек ещё и разговаривает! Ну мы это тоже исправим … сейчас только кирпичик найдём … но раньше снимем колечко … во всем должна быть разумная и рациональная очерёдность! – И он присел, чтоб снять колечко. Но как только протянул руку за колечком, чей-то огромный сапог припечатал её к земляному полу подвала! Охотник за колечками заверещал –

– Ты что сволочь поганая! Это я застолбил – значит мой Клондайк! – Правил что ли не знаешь?! Убери свой грязный сапог! – внушительно простонал «старатель» «Клондайка».

Сапог был убран! Но ... тот же сапог обогнул возле пола дугу, чуть ли не в пол круга, и нанёс удар кованным носком сапога в грудь добытчику золотых колец! Атакованный сапогом «старатель» перевернулся, прополз два шага, подхватился и нисколько уже не возражая скрылся со своим фонарём в полутьме. Нанёсший удар безразлично, но с нотками возмущения прцедил –

– Старатель, твою мать! Прииск нашёл! – Но что теперь с этой делать? – Ведь бросятся искать и наш «Ковчег» будет аннулирован! Каким то образом нужно её отсюда извлечь и оставить в безопасном и видном месте. – После вполне разумной речи, произнесённой самому себе, он наклонился к Ольге и спросил –

– Вы живая ещё, мадам?!

– Помогите – ответила она слабым голос.

– Ну слава Богу! Сейчас что-то придумаем … Незнакомец поднялся по ступенькам, хотел открыть дверь, но она оказалась запертой снаружи. Он постоял подумал, отметил про себя, что нести её к другому выходу не рационально – выход далеко, а женщина в критическом состоянии … и не только женщина! Если что-то быстро не сообразить, а близкие её ищут – то не набраться беды всем! Будет весь наш «Ковчег» в критическом состоянии, когда нас обнаружат! И он решился! Поплевал на руки, отошёл на шаг и всем своим телом как таран бросился на дверь!.. Вместе с дверью он и сам вылетел на улицу. Но тут же встал, отряхнулся и спустился вниз. В подвал ворвался сноп света и он с удивлением увидел, что возле женщины уже стоит человек. – Это комендант «общежития», местный революционный вожак, агитатор и дальше по списку – уже знакомый нам казак Петро. За спиной Петра в тени маячил мужик, получивший пинка сапогом незнакомца. Он грозился кулаком незнакомцу и показывал пальцем на лежащую женщину, приговаривая: «это моя добыча – я первый нашёл перстень убиенной». Петро не обращал на него внимания, а спросил незнакомца –

– И что ты хочешь с ней сделать? Я за тобой наблюдаю уже два дня … Не казачок ли ты подосланный? –

– Ей необходима помощь! Вынесу на улицу, и положу в людном месте … Потом наблюдай дальше ...

– А ты хоть знаешь кто она такая?

– А мне пофиг кто она такая! – Она человек, тем боле женщина требующая немедленной заботы! Такую заботу я ей и окажу … Ты то знаешь правило, что лежачих не бьют?!

– Не получится! У нас такое правило не работает. – Сказал Петро – она будет здесь похоронена, да так чтоб никто не нашёл …Если будешь препятствовать – то похоронена вместе с тобой! У нас железная дисциплина! И тебя предупреждали! Смену власти хлюпики не делают! –

Мужик жаждущий снять из пальца женщины перстень с вожделением засмеялся, почувствовав, что он уже не один, а с единомышленником. Но Петро, обратившись к смеющему мужику, сказал –

– Перстень то ты снимешь – это твоя профессия, только он пойдёт в общую кассу … и никаких гвоздей! – Ольга услышала, поняла смысл сказанного и простонала … – Петро добавил – это тёща нашего идейного врага, магната Дончака! С такими как он нам и предстоит борьба не на жизнь, а на смерть! – и он полез, под свой пиджак, чтоб вынуть наган.

– Сибиряки ... с женщинами ... не воюют! – Как-то очень медленно с расстановкой сказал незнакомец … Но настолько медленно, что последнее слово он произнёс, когда уже Петро лежал на земле после удара в солнечное сплетение удачным движением сибирского кулака!

– А пугач твой то я аннулирую. – Сибиряк забрал наган и отшвырнул его в темноту … Напрасно он это сделал ...

Первый претендент на перстень Ольги, видя что пахнет жареным, ретировался в темноту. Сибиряк поднял стонущую Ольгу как пушинку, посмотрел на лежащего Петра и сказал:

– Чтоб так и лежал пока я прийду, а потом разберёмся где козлы, а где бараны. –

Лежащий Петро пришёл в себя и все же сообразил, что если завязывать с ним драку при открытой двери подвала, то может кто нибудь нагрянуть и сказал:

– Только быстрее, но тут же возвращайся! Но пойми – ты уносишь детонатор пока не разорвавшейся под нами бомбы! Опомнись! Революция потребует крови! Много крови! Чтоб сохранить свою кровь – нужно пролить чужую! Ты сохраняешь сейчас чужую кровь! Кровь наших врагов за счёт своей крови! –

Тоько сибиряк ничего не слышал … он уже был за кустами прикрывающими вход в подвал и медленно шёл вечереющей аллеей, уже еле держа и ... почти выпуская из рук свою ношу. Потом свалился на коленки, стараясь сделать хоть несколько шагов к жизни … Что-то подкашивало его и тянуло к земле. Ещё он увидел несколько человек подбегающих к нему и потерял сознание.

Это охотник за перстнями подобрал напрасно выброшенный сибиряком, отобранный у Петра наган, и выстрелил в спину уходящему сибиряку …

– Дурак! – Крикнул стрелявшему Петро! – Теперь у нас осталось пятнадцать минут, самое больше пол часа, чтоб предупредить народ и бежать отсюда! – Скотина ты! Дай сюда наган!

– Накось, Выкуси! – И он направил наган на Петра! – Перстень я не упущу! – Это моя добыча! И «охотник за перстнями» расхохотался …подул в дуло нагана, потом продолжил пояснять с возмущением –

– Понаехали тут! Я здесь десять лет живу и это мой приют и моя халява! – Хозяин с нас деньги за берлогу не берёт! А вы прибыли без моего, нашего общего спроса и здесь свои порядки наводите! Да я за упущенный перстень и в тебя пулю пущу! Ишь – «Общая касса»! У меня отдельная касса! Я и из тебя выкачаю что есть!

Больше он ничего ни сказать, ни сделать не смог … Петро, будучи на много моложе, отскочил и огрел его кирпичом по голове ссади. Добытчик золотых перстней упал, а Петро схвати наган и скрылся в темноте подвала.

Никого он из революционно настроенных не предупреждал … Оно ему надо?! ... в сложившейся ситуации?!. Добежал до первого бокового выхода, открыл замшелую дверь, оглянулся, убедился что никого поблизости нет, вышел, пропетлял между деревьями и кустарниками, услышал шум и присоединился к шумевшим. Немного с ними, как бы побегал, поискал не весть что и ... в удобном месте откололся. Но он уже знал – если Ольга осталась живая, а она, наверно, осталась живая, то ему придётся переходить на нелегалку. Как прежде ему – больше не жить. Хотя можно врать! – Сказать что Ольга была в полуобморочном состоянии. Она «не так услышала и его вообще там не было – ей всё показалось». Планы лжи нужно составлять заранее, а не только лгать экспромтом! В жизни это называется: «уметь правильно пользоваться текущими обстоятельствами и планировать версии».

В жизни, если посмотреть трезво – ложь является очень удобным и универсальным инструментом! Лгут все – начиная от государственных деятелей, да и самих государств в лице единого сплочённого монстра, кончая малолетним ребёнком, который пытается скрыть, что он описался.

А Петро планировал и пользовался планами. Сейчас он подумывал: Раз их революционное гнездо на грани разоблачения, то не пора ли ему самому сменить окраску и тоже начать разоблачать! А собирал он для пользы государства «единомышленников», чтоб узнать настроение каждого индивидуума и сдать их гамузом куда надо! От такой новаторской идеи его настроение поднялось и он заулыбался. «Ладно – подумал он – пока на пару дней оставим пришедшую мысль в арсенале, а там посмотрим … по обстоятельствам … Но, к нему пришла ещё одна мысль! – О том что подобная информация является дорогим товаром и её можно продать то ли на одном, то ли на другом рынке! – Как же не похвалить себя за такое прозрение! – «Будем ждать вестей и согласно их поступлениям – действовать! То есть – лгать!» – Подумал Петро.

Между тем, полковник Дончак, не обнаружив Ольги дома, а прислуга сказала, что она ушла в парк и очень давно, начал принимать меры. Он собрал дежуривших казаков у его поместья, послал их в разные стороны и позвонил в полк, чтоб прислали ещё двадцать казаков. В полицию пока сообщать не стал – по его мнению, там одна бестолковщина. Однако через некоторое время позвонил и в полицию.

Минут через пятнадцать к нему прибежал молодой конюх, приглашавший Аглаю Петровну на «Яичницу» и рассказал, что он видел Аглаю Петровну в парке возле пруда с книжкой, а возвращаясь, увидел брошенную книжку возле старых винных подвалов – не дай Бог, если с Аглаей Петровной что случилось!

Полковник понял всё! Он тут же с горсткой дежуривших казаков устремился к старым подвалам.

Это и была та группа людей, которых сибиряк увидел перед потерей сознания.

Заботами полковника сибиряк выжил. А приласканный им сменил политический настрой и остался в его имении. О нём мы ещё услышим.

Ольга, очухавшись после падения по лестнице в подвал, спасённая сибиряком и заботами медперсонала рассказала полковнику о всех событиях сегодняшнего дня.

Прочёсывать подвал он казаками не стал, а предоставил такую заботу прибывшим полицейским. Тех кого успели задержать – арестовали. Большинство из задержанных оказались обыкновенными долгожителями подвала – промышляющими попрошайничеством и мелким воровством.

Каждого из задержанных с брезгливостью допросили следователи. Некоторые из них оказались давно и хорошо знакомыми в полицейском участке, так что их встречали с саркастической улыбкой.

Будущие «революционеры» – новые жители заброшенных подвалов, тоже косили за бродяг, не имеющих постоянного места жительства. Их тоже допросили, погрозили пальцем, пояснили, что заниматься попрошайничеством не хорошо, не этично и ... коленкой под зад вышвырнули на свободу – на вольные хлеба. Но полковнику порекомендовали аннулировать старые, заброшенные погреба, чтоб не разводить нищебродную заразу!

Полковник подумал и … разрушать погреба не стал! Себе он объяснил так: Если разрушить погреба, но не охватить полезным занятием, с приобретением им жилья, то «Нищебродная зараза» пойдёт по чердакам конюшен и другим не желательным для их поселения местам. Уж лучше пусть она ютится в одном, все таки контролируемом месте. А если у кого-то украдут курицу, в том числе и у него, то убыток небольшой. Всё таки казачьи семьи Новочеркасска и Старочеркасска жили зажиточно и украденная кем-то курица – будет их вложением в копилку бездомных. Полковник стопроцентным меценатом не был, он просто в данном случае выбирал зло поменьше.

Но он попросил полицию арестовать казака Петра и Аглаю Петровну и рассказал предположительно где она может быть. Эти люди уже явно совершили преступление. Кто стрелял в сибиряка? – Решили и сибиряк, и полковник, что это был Петро. Каждый должен ответить по закону.

Между тем Аглая Петровна, хоть и выпила два стопарика самогона, но поняла, что идти ей дальше некуда. Её тезка Аглая держать её долго не собиралась, в самом лучшем случае до утра. Но зачем она ей предложила переспать в одной кровати, если в комнате стояло две кровати и довольно просторные, для Аглаи Петровны была загадка. Но после некоторого устного размышления и разгадки такой тайны, она пришла к выводу, что её подруга даже пожалела лишней простыни, чтоб не помять её. «И после такого она мне ещё подруга?»? – Подумала Аглая Петровна и решила вернуться «домой» и повинится, а там что будет .... Другого выхода не видела. Она резко встала и сказала –

– Пошла я, а ты переспишь и без меня!

– Куда ты, дурёха, пошла? – В руки полиции?! Ха-ха!

– А это уж моё дело!

– Дурёха, мы б с тобой сладенько переспали бы до утра, а потом иди куда хочешь …

– Вот куда я хочу, то и пойду немедленно! – И она хлопнула входной дверью. Она как чувствовала … через часа два нагрянула полиция и перетрясла все закоулки. На всякий случай арестовали хозяйку – ведь тоже Аглая, а в полицейском участке пусть разбираются. – Опера своё дело сделали.

Аглая Петровна вышла, прошла несколько шагов куда глаза глядят, остановилась и начала думать. Чтобы не прикидывал её женский ум, он всё равно возвращал её в одну точку. Идти домой, в имение полковника Дончака. Она несколько раз выбрасывала такое решение вон из головы, но её голова почему-то другого выхода не находила. Тогда она махнула рукой и направилась к старым винным погребам, уже выручать Ольгу, если она ещё там, надеясь что по пути она придумает как правдивее соврать.

Она ничего не успела придумать, но как только приблизилась к погребам, увидела аврал и её сердце заколотилось. «Значит – каюк!» – подумала она. После такого решения, нашла уголочек со скамейкой под ещё зелёным клёном, села и уже ничего думать не могла. Мысли кончились. Она лишь видела ту пропасть в которую толкнула себя, чувствовала бесконечное падение, и ожидала удара всем своим телом об её жёсткое дно. И вдруг ей захотелось быстрейшего финала! Что-то как подбросило её! Она встала и пошла по направлению к дому полковника Дончака, к своему дому! Так кролик, как по своей воле, идёт в пасть змеи, к своей пропасти. Пропасть тянет его! Что-то подобное потянуло и Аглаю Петровну!

Уже было за 10 часов вечера. Уже врач извлёк из тела сибиряка пулю, она не задела кость, и привёл его в сознание. Ольга свои царапины протёрла ляписом и давно привела себя в порядок. Уже успели разделить ужин, и полковник с Ольгой обсуждали трагедии сегодняшнего дня. Владимир Иванович сказал, что полиция ищет Аглаю Петровну и ей не избежать наказания с последующей высылкой туда где Макар телят не пас!

И вдруг как гром с ясного неба! Дверь открывается без предварительного стука и ... робко заходит … никто б не поверил!… Аглая Петровна! – Ольга и полковник как остолбенели! Как?! – После всего – и она здесь! После прочесывания всех мест полицией … и она не арестована! – И она посмела?! – И она зашла!!! – Пока полковник с Ольгой задавали, не весть кому, такие вопросы … Аглая Петровна упала на колени, припала головой к полу, как билась нею об пол, и всё её тело содрогалось от рыдания! И явно было, что от неподдельного!

– И ты ещё смела явиться сюда?! – Возмутился полковник.

– Убейте меня, убейте! – Крикнула Аглая Петровна и ещё больше зарыдала!

– Владимир Иванович – сказала Ольга – я её понимаю и прощаю. Это был любовный аффект. Это был приступ ревности. Я цела и невредима, я понимаю женщину. – Полковник молчал, что-то обдумывал. Потом спокойно сказал –

– Хорошо, но ей нельзя здесь оставаться … её арестует полиция. Завтра отправляется экспедиция в Сальск с лошадьми на овечьи фермы. Туда же на постоянное место жительства уезжает и помощник старшего конюха. Пусть собирается и немедленно. Аглая Петровна ещё больше заревела и, с прощальным взглядом, сквозь слёзы сказала –

– Хорошо, я уеду …

Ольга подошла к ней, подняла с пола, обняла за плечи и сказала полковнику –

– Я помогу ей собраться. – Полковник не возражал, но когда они уже закрывали дверь крикнул –

– Нарожаешь детей и вернёшься … здесь будут ждать тебя с твоим потомством … а сам подумал: «Несчастная женщина» …