Khelga

В Москве свирепствует мороз. Лучше всего прожить его на мамином подмосковном диване, объевшись маминых оладьев и обложившись гаджетами и племянниками. Елочка в квартире родителей наряжена второпях и разномастными шарами. Но с дивана - боже, экая обломовщина! - очень приятно наблюдать за мельканьем немодных многоцветных огоньков. И за мельканьем мамы, у которой одна забота: после оладьев накормить чем-то ещё более калорийным, чем оладьи.

 

Ну можно же один раз в году это всё: осоловелая лень, бесконечное чаепитие, медленная беседа, разгильдяйский торопливый салатик и основательный плов к приезду брата (вырвался с Урала на недельку), прогулка с любимой племянницей Ксюшей в полусказочном, заиндевевшем, пронизанном злым солнцем парке (парк как будто уменьшился со времени моего детства, Ксюша в свои десять лет почти с меня ростом). Я гоню Ксюшу с качелей - попа примёрзнет!.. - и стучу кроссовком о кроссовок: холодно. Подзываю сына, скачущего по обледенелой скейт-площадке, вручаю ему телефон - щёлкни нас с Ксюшкой на долгую память. Телефон не хочет функционировать на морозе. Но пару снимков всё же выдаёт. И умирает, чтобы воскреснуть в цитрусовом провинциальном тепле, неподалёку от розетки и ёлки - и в часе с хвостом езды от Москвы: полчаса на метро, полчаса на электричке, пять минут пешком, мимо парикмахерской, мимо пятиэтажки и под небом с крупномасштабным самолётом из Шереметьево: то ли взлёт, то ли посадка, не разобрать.

 

 

*на фотке я и Ксюша, я слева

 

**а где Карыч? Хоть не уезжай никуда