Задорожная Марина

То, что теперь некоторые американские ученые называют современной формой бытования поэзии, начало проявляться еще в начале ХХ в. – между культурным движением афроамериканцев 20-30-х гг., «Гарлемский Ренессанс» и хип-хопом можно проследить идейную взаимосвязь. На направление «jazz-poetry» повлияли т.н. называемые «битники» – литературное движение 50-х годов, созданное группой писателей-экзистенциалистов, таких как Уильям Берроуз, Джек Керуак, поэты Аллен Гинзберг, Грегори Корсо, Лоуренс Ферлингетти, Гери Снайдер. Поэт и новеллист Кеннет Патчен (1911–1972), испытавший влияние поэзии битников, с джазменом Эллином Фергюсоном в 1957 г. создает несколько записей джазово-поэтических произведений, альбом «Kenneth Patchen Reads His Poetry with the Chamber Jazz Sextet».

 

Группа The Last Poets, на почве социально-политических взрывов в афроамериканском обществе 60-70х стали фактически первыми читать стихи под тяжелый бит и музыкальное сопровождение. Ритмичный речитатив под бит получил название рэп (от англ. rap – стук).

 

Рэп (R.A.P. – rhythm and poetry) как речевая форма хип-хопа схожа с поэзией акцентом на метр и устным словом. Как и джаз, рэп синкопирует. Поэзия рэпа в большинстве своем — это синтез классической поэзии и свободного стиха. Для рэп-текста нехарактерна строгая метро-рифменная структура, устойчивая строфика, какая-либо четко выдержанная от начала и до конца система стихосложения. В тоже время, рэп-текст требует сильных и качественных рифм, дающих мощный энергетический посыл, а также оригинального музыкального ритма.

 

Кирилл Молоков в статье «Рэп как альтернативная форма современной поэзии» приводит сравнительный анализ текстов «Ворона» Эдгара Алана По, «Песни о себе» Уолта Уитмена, отрывок из поэмы Аллена Гинзберга «Вопль» и рэп-текста Эминема «Растворись» и приходит к следующему выводу, что рэп-тексты постепенно впитали в себя весь накопленный опыт уже существующей поэзии и взяли от каждого этапа его лучшие стороны.

 

Отрывок из стихотворения Эдгара Аллана По «The Raven», перевод В. Брюсова:

Once upon a midnight dreary, while I pondered, weak and weary,

Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы,

Over many a quaint and curious volume of forgotten lore,

Меж томов старинных, в строки рассуждения одного

While I nodded, nearly napping, suddenly there came a tapping,

По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки,

As of some one gently rapping, rapping at my chamber door.

Вдруг у двери словно стуки — стук у входа моего.

«Tis some visitor», I muttered, «tapping at my chamber door —

«Это — гость, — пробормотал я, — там, у входа моего,

Only this and nothing more».

Гость, — и больше ничего!»

 

Форма «Ворона» Эдгара По является образцом классической лирики: восьмистопный хорей, силлаботоника, строгая схема рифмовки ABCBBB, наличие слова-рефрена «nevermore», создающего своего рода тематический ритм всего стихотворения. Лексика произведения преимущественно поэтическая и книжная, иногда нейтральная. Все это говорит о том, что форма данного стихотворения создавалась Эдгаром По согласно принятым в его время поэтическим канонам — четкий ритмический рисунок, мелодичность, обилие риторических фигур и стилистических средств (в данном случае эпитетов), строгий размер и рифма.

 

Уолт Уитмен «Song of Myself» («Песнь о себе», перевод К. Чуковского) - образец ставшего популярным в XX веке свободного стиха:

My tongue, every atom of my blood, form’d from this soil, this air,

Мой язык, каждый атом моей крови созданы из этой почвы, из этого воздуха;

Born here of parents born here from parents the same, and their parents the same,

Рожденный здесь от родителей, рожденных здесь от родителей, тоже

рожденных здесь,

I, now thirty-seven years old in perfect health begin,

Я теперь, тридцати семи лет, в полном здоровье, начинаю эту песню

Hoping to cease not till death.

И надеюсь не кончить до смерти.

Произведение Уитмена является характерным примером свободного стиха. Фрагмент не имеет жесткую рифмо-метрическую «сетку», как это было у По, в нем отсутствует строгий метр, строфика и рифма. При этом сам стиль все же скорее возвышенный и патетичный, нежели сниженный до прозаического нарратива, даже несмотря на более нейтральный отбор слов поэтом.

 

Отрывок из поэмы Аллена Гинзберга «Howl» («Вопль»):

I saw the best minds of my generation destroyed by madness, starving hysterical naked,

Я видел лучшие умы моего поколения сокрушенными безумием,

подыхающими с голоду, бьющимися в истериках нагими,

dragging themselves through the negro streets at dawn looking for an angry fix,

влачащимися через негритянские улицы на заре в поисках гневного кайфа,

angelheaded hipsters burning for the ancient heavenly connection to the starry dynamo in the machinery of night…

ангелоголовые хипстеры смерть как жаждущие возобновить древнюю

небесную связь с искрящейся звездами динамо-машиной среди механизмов

ночи…

 

Поэма Гинзберга, в частности выбранный отрывок, также близки по своей структуре к верлибру. Здесь можно наблюдать еще более свободную экспрессию, отсутствие классического поэтического языка, а также более «сниженное» тематическое содержание — сами темы поэмы в целом более приземленные.

Наконец, отрывок из рэп-текста Эминема «Lose Yourself»:

 

Yo, his palms are sweaty, knees weak, arms are heavy

Его ладони вспотели, колени слабеют, руки тяжелеют

There’s vomit on his sweater already: Mom’s spaghetti

Мамины спагетти на жилете, лицо бледнеет

He’s nervous, but on the surface he looks calm and ready

Его мышцы напряжены, но снаружи он спокоен, не робеет

To drop bombs, but he keeps on forgetting

Готов взорвать, гнать, но он забыл вновь, опять

What he wrote down, the whole crowd goes so loud

Что написал он, вся толпа кричит «Вон!»

He opens his mouth, but the words won’t come out

Он открывает рот, но его язык сковал лед

 

Основной акцент здесь сделан на рифме, которая ярко подчеркивает ритм и усиливает музыкальность текста. При этом рифма может быть необычайно разнообразной, начиная от простых повторов и заканчивая сложными составными и внутренними рифмами.

 

За счет своего «уличного» характера рэп-поэзия принимает различные формы. Например, появляются тексты вроде «Stan» Эминема, который очень напоминает короткий рассказ в форме эпистолярной прозы, имеющий сюжет и историю героя. Или же альбом «The Life Of Pablo» Канье Уэста, представляющий собой поток сознания на грани абсурда с переплетением религии и поп-культуры. Рэп-тексты небогаты на инверсию или сложные метафоры, во многих текстах можно встретить немалое количество каламбуров и фонетических приемов.

В рэпе, как ни в каком другом жанре, стерта граница между стилями и жанрами. В одной песне сочетаются и быстрый речитатив, и рок-н-ролльная гитара, и классический госпел, и обсценная лексика, и даже отсылки к Библии, персонажи которой внезапно могут превратиться в комедийных героев (как это порой бывает у Уэста).

 

С музыкальной точки зрения, рэп — продукт постмодернизма, поскольку он как жанр вырос на готовых музыкальных композициях, которые битмейкеры и диджеи буквально склеивали для рэп-песен. При этом иногда рэперы просто берут готовый аккомпанемент известных хитов, лишь слегка меняя его звучание. Например, композиция Шона Комбса «I’ll Be Missing You», в котором звучит известная мелодия культовой рок-группы The Police «Every Breath You Take».

 

В рэпе музыкальная составляющая работает на текст, создает для него особую атмосферу, настроение, ритм. Для рэпера куда важнее удачная строчка, чем мощный гитарный пассаж или яркая вокальная мелодия. С текстуальной точки зрения рэп также близок к постмодернизму — интертекстуальность, аллюзии, синтез жанров и стилей, идейный плюрализм. «Самоцитирование» Кендрика Ламара в его тексте «Sing About Me, I’m Dying of Thirst» из альбома «good kid, m.A.A.d city» во втором куплете – это обращение сестры девушки, трагичную историю которой Ламар рассказал на предыдущем альбоме «Section. 80» в тексте «Keisha’s Song». Кейша в бешенстве негодует на Ламара за то, что он использовал эту трагедию для своих текстов, не имея на это никаких прав:

 

You wrote a song about my sister on your tape

Ты написал песню о моей сестре на своем диске,

And called it «Section.80», the message resembled «Brenda’s Got a Baby»

Который назвал «Район.80», посыл очень напомнил «У Бренды есть ребенок»

What’s crazy was, I was hearin’ about it

Это было ужасно, я слышала об этом

But doubted your ignorance

Но не могла поверить в твое невежество

How could you ever just put her on blast and shit?

Как ты вообще, бл**ь, посмел выставить ее жизнь на всеобщее посмешище?

Judging her past and shit?

Осуждать ее, бл**ь, прошлое?

Well, it’s completely my future

Знаешь, меня ждет в точности такое же будущее

 

При этом аллюзия к собственной песне делается не напрямую, а через упоминание первого альбома исполнителя и отсылку на песню Тупака Шакура «Brenda’s Got a Baby», которая действительно очень напоминает текст Ламара «Keisha’s Song».

 

Говоря о влиянии афроамериканской музыки, сэмплы которой используют практически все рэперы, невозможно не упомянуть спиричуэлс и обойти музыкальную составляющую рэпа. Например, у Канье Уэста с актером Джейми Фоксом «Gold Digger», где обыгрывается песня Рэя Чарльза «I Got a Woman»:

 

(She give me money) Now, I ain’t sayin’ she a gold digger

(Она дает мне деньги) Теперь я не говорю, что она охотится за деньгами

(When I’m in need) But she ain’t messin’ with no broke niggas

(Когда я на мели) Но она и не водится с банкротами

 

Реплики, помещенные здесь в скобки, представляют собой не только повторы, о которых говорилось выше, но музыкально очень сильно напоминают спиричуэлс, чья структура чувствуется также в ритме. При этом в куплетах реплики, исполняемые Фоксом, становятся музыкальной аккомпанирующей мелодией.

 

Возникновение джаз-рэпа - результат тяги отдельных представителей хип-хопа к созданию «высокого искусства». И джаз и хип-хоп имеют немало общего: истоки в танцевальном искусстве, среда афроамериканской городской культуры, опора на бит, способность к импровизации, концепция «рэп-батлов» так же как и джазовых джемов. Для Кендрика Ламара характерна особая связь с наследием афроамериканской музыкальной традиции. Музыка Ламара выражает протест с помощью рифмы, импровизации и ритма, что прочно вписывает её в родословную джазовой поэзии. Кроме того, он не выбирает определённый музыкальный стиль, а использует множество стилей рэпа и метров, что напоминает джаз. Существует запись, на которой Ленгстон Хьюз, один из родоначальников джазовой поэзии, читает “The Weary Blues” так, как его невозможно записать на бумаге – меняя интонацию, то ускоряясь, то замедляясь, вытягивая слова. То же самое делает Кендрик, например, часто переключается на разные голоса и акценты, чтобы отразить определённую эмоцию или выражение.

 

Воплощение «джазовости» строилось на внедрении в бит типических джазовых «кодов», из которых конструировалась солидная часть сопровождения. Музыка «A tribe called quest» и их альбома «The Low End Theory» по стилистике уже приближалась к джаз-рэпу. В основе бита из композиции «Rebirth of Slick» хип-хоп трио «Digable Planets» - джазовые идиомы в традиционной джазовой аранжировке. Именно на эту основу далее накладывается ритмизованный речитатив - ритмодекламация.

 

Среди представителей джаз-рэпа – Kero One, Akua Naru, группы «Dela soul», «Jingle Brothers», «Gang Starr», «The roots», «Dream Warriors» и т.д.

 

 

Литература:

К. Молоков – «Рэп как альтернативная форма современной поэзии»

В. Чувилкин – «Джаз в контрапункте с поэзией»

J. Williams – «The construction of jazz rap as high art in hip-hop music»

 

Картинка: Рэпер Мос Деф выступает со своим ансамблем с традиционными джазовыми инструментами.

Начало темы см. в прошлом блоге: https://poembook.ru/diary/104837-utomlyonnyj-blyuz-khyuza