Перцевая Людмила

Сижу, тоскую, как старый баркас на берегу, - с пробитым дном, облепленный ракушками, затянутый илом и песком. Только чайки еще иногда посещают, опускаясь на вздернутый к небу нос, да набегающие волны напоминают: так ведь было, было! Было, да сплыло…

 

Ночью по причине бессонницы стала листать-перебирать, сама себя уговаривать, что даже все запросы мои – исчерпаны, не стоит зря терзать душу.

 

Смотри. Плавала в морях Черном, Красном, Азовском, Балтийском и Средиземном со всеми в него входящими составляющими…Одно – мелкое, как лужа, с роем зеленых мух, другое – холодное с потрясающей Куршской косой, третье – фантастическое, с причудливыми рыбами, которые бесстрашно тычутся в колени, попрошайничают…

 

Красное море

По белому песку прозрачная волна

Катает с шорохом нарядную ракушку,

Из рода Конусов мармореус она, -

Не поднимай, малыш, игрушку!

 

Фарфоровый изящный завиток

Сосуд венчает с крепким ядом,

Так соблазнительно у детских ног

Колышется… Но в руки брать не надо!

 

На совести у Конуса смертей

Побольше, чем у хищницы-акулы,

В глубинах океанов и морей

Немало жертв его навек уснули…

 

Спиралью завивается узор

Из темных пятен, прихотливых линий,

«Ночной убийца!» - общий приговор,

Остерегитесь, это - Conus Linne!..

 

Острова! – их тоже в моих путешествиях достаточно для сравнения, какими они могут быть разными: Валаам и Кипр, Сахалин и самый большой европейский остров Великобритания, Мальта, Крым, который на самом деле полуостров, но так хорош, что надо бы его и среди островов на первое место поставить!

И как можно забыть песнопения валаамских монахов, новогодний циклон на Сахалине, заперший нас в аэропорту, мальтийские храмы и сосны… Каких еще новых островных впечатлений тебе надо?!

 

РАКУРС ПАМЯТИ

Маршрут обратный… И не с той ноги…

В горсти лаская бережно коньяк,

Я с неизбежной мукой ностальгии

Припомню заповедные края

И озеро лесное Тургояк…

Склонюсь и в отражении озёрном

Увижу в сумерках луны разбитый диск,

Звезд небом оброненных зерна,

Себя – и слабой, и покорной,

Руки насмешливой фонтанчик брызг…

И твой басок: «Поплаваем?.. Слабо?...

Вся ночь твоя, пока не рассвело!»

Увлеклась игрой, собрала озера. На Байкале была с клубом директоров, в августе – и стоя на палубе катера, ежилась от его глубинного ледяного холода. Ладожское - было высокой точкой в речном круизе, обнимало неповторимой красотой и ласковым покоем.

Озера Челябинской области – уникальное явление, их там почти четыре тысячи, соленые и пресные, огромные и совсем маленькие, просто потрясающие скопление красот!

И мое родное – Светлое, которое в жару пополняется подземными притоками от реки Шегультан, сбегающей с горного массива Денежкин Камень. Вода в нем такая прозрачная, что на десять метров видна игра и охота рыбешек…

 

Пройденным маршрутом

Отдать швартовые! Прощальная минута,

Эй, провожающие, только не реветь!

На верхней палубе отдельная каюта,

Бинокль в руках и ветер в голове!

 

По морю Средиземному пройдусь я,

Наш «Собинов» в штормах не подведет!

Морская ширь вам не речное устье,

И лайнер наш – не хилый пароход!

 

Бассейн открытый, боулинг и бары,

Здесь не проносят рюмку мимо рта!

И ухажер еще совсем не старый,

А я… вцепилась в поручень борта!

 

Босфор проходим, Мальту и Неаполь,

Всё так же катят мощные валы,

С порывом ветра улетела шляпа,

Соль на губах, как горькая полынь…

 

Мы в Барселоне пили кофе крепкий,

В Афинах ели грейпфруты в меду,

А Парфенон – не гипсовые слепки!..

- Повтор на «бис!», я вновь в круиз пойду!

 

Да, а собственно горы – это отдельная песня! Уральские, исхоженные вдоль и поперек; Кавказские – с блужданием по вершинам и ущельям Домбая; соляные горы Памуккале в Турции, возвышающийся на берегу Неаполитанского залива Везувий;, знаменитые холмы Греции, увенчанные историческими руинами… И это только опробованные собственной ступней, не из иллюминатора самолета увиденные. О, еще вспомнила Кунгурские пещеры – то есть горы с глубинным постижением, журчанием воды, высоченными залами, ледяными нагромождениями. Я там была еще школьницей – но это забыть невозможно.

 

Позирует гора,

открытая ветрам:

- в лучах восхода и заката,

то островерхой, то покатой,

громадой заслоняя небосклон,

или распахивая ширь всех четырех сторон!

 

Снимают Фудзияму каждый миг,

в нон-стоп режиме, затаив дыхание,

но так никто поныне не постиг,

в чем же горы очарование...

 

Очерчен конус

спящего Везувия,

с подтекстом прежнего безумия.

Одолевает муравьиный зуд –

вновь толпы по нему ползут,

- в предощущении тех роковых минут,

что лавой всех сомнут и пламенем пожрут?

 

Но – охладись,

и, замирая, насладись

хоть этим дивным видом из Аляски,

где тишь и гладь, ни пламени, ни тряски!

Холмы закованы во льды

и опрокинуты в безмолвие воды.

- Пространство сопрягая и момент,

простор оглаживает кистью Кент!

 

Перекликается в Саянах с ним Мешков,

а в Гималаях превзойдет всех Рерих…

Готов я Землю обойти пешком,

вдоль этой горной галереи,

предвидя неудачи и потери.

Но кто же в кисть мою поверит!?.

 

Реки даже и перечислить не берусь, так уж, вспомнить мосты над могучей Волгой, прохладный ветер Нила, рвущий паруса фелюг, Темзу, сонную и скучную после отлива, и мой Вагран, не шибко именитый, но ревущий, как Терек! Я из всех блужданий по Омску только и запомнила, что театр, завод да Иртыш. Река с набережной и река с борта теплохода – огромная разница, и открыл мне ее круиз по нашим северным рекам. Как шлюзами поднимается судно в гору – песня, фантастическое зрелище лесного моря, ревущего от ветра! Вот что я хотела бы повторить! Хотя… ведь стих об этом уже написан:

 

СЕВЕРНЫЙ КРУИЗ

Вились чайки в бурунах хвоста,

С легкомысленным туристов грузом

Шел корабль, салютовал мостам,

Поднимался в гору цепью шлюзов.

И на высоченной той горе,

Потрясен открывшимся простором,

Ощутив, как вдруг дохнул Борей,

Мой корабль... рванул зеленым морем!

- По еловым зубчатым волнам,

По кудрям кедровым и сосновым,

Вопреки предсказанным штормам,

Шествовал корабль маршрутом новым!

...Проплывали, хоронясь в деревьях,

В глубине зелёного массива,

Навсегда уснувшие деревни

И заросшие осиной нивы,

Иероглифы забытых вышек,

Плети труб, упавшие в тайге,

Городок, угаданный по крышам,

Крепко прилепившийся к реке...

Вот и пристань. Плавно вниз скользнув,

Оседлав привычную волну,

Средь складов прибрежных и стогов,

Мы идем по рельсам берегов...

Втайне веря, что ещё сюрприз

Приготовит нам речной круиз!

 

Мне почему-то листать эти природные красоты радостнее, нежели города. Даже пустыни Африки не в пример…. Стоп. Ври, да не завирайся. Уж египетские серые пустоши никак не краше древних руин Фив, всех этих колонн, устремленных в небо, словно каменный тростник, баранов, выстроенных в ряд, фараонов с усталыми руками на коленях. Устанешь – тысячи лет глядя на реку паломников!

 

Не гневи Бога, полетала, поездила, побродила по всем континентам, Азии, Америке, Африке, Европе… Ну да, на полюсах не была, ни на Северном, ни на Южном, океан не переплывала, так ты ведь не Федор Конюхов, который исключительно путешествиями живет. Тебе надо было еще и на хлеб насущный зарабатывать, детей кормить. Вот только об этом сейчас не буду, все эти журналистские бои вспоминать не стоит, не время и не место.

 

А знаешь, чего бы мне хотелось? Встать под огромным водопадом, между стеной и навесом воды – и замереть в этом грохоте, водяной пыли, искрах света! Плитвицкие озера в Хорватии - не в счет, там хоть и высоко падает вода (на 70 метров!) но небольшой речной поток. А вот как Ниагара! Зачем оно мне? А потому что дОрог не перечень названий, а особое ощущение – от обзора с высоченной горы или заныривания на глубину, от жары в дальнем переходе или зубодробительного холода во время ночевки в снегу, в тайге.

 

Так вот впечатления от сокрушительной громадности водопада я не пережила. Хотя, по большому счету много чего еще не пережито и уже не будет познано. Да и как его знать – если не было в твоей жизни? Печально. Вот бассейн и Битцевский лес у меня пока не отняты – и то радость. Пойду поплаваю, день солнечный и снежный, грех за компьютером сидеть. Прицепить стих по следам тех давних блужданий? Даже выбрать трудно, много их у меня. Больше, чем о любви. Сильнее помнятся)))

 

Плитвицкие озёра

Развеселились или взбесились озера:

извиваясь, разбрызгиваясь, скачут они по горам,

словно дикие кошки или дельфинья свора,

изменяя законным своим берегам.

 

Грохоча, мурлыча, журча,

проваливаясь и прячась в пещерах,

вырываясь на волю, загораясь в лучах,

поток вдруг сверкнет, как свеча,

в водяных полусферах!

 

В изумлении толпится форель,

тычась в сучья и веток прель,

изменчивости русел не рада;

прихотливо вертит гора

струями пьяной речки Коран –

ни с горой, ни с рекой нет сладу!

 

Да и с озером нижним Козьяк,

где тонут экскурсанты и тонут,

обманчива его ангельская голубизна…

- Присоединяйся мой голос к их стону!

 

ДАНИЛА МАСТЕР

- Мир драгоценный сказочно цветист,

Как василек – сапфир, как мак – рубины,

Герань лиловую напомнит аметист,

Лесной полянки разноцветье – турмалины.

 

Тон зелени весенней – изумруд,

Топазы блики солнца рассыпают,

В алмазах радуги веселые поют,

Как лед – хрусталь, но никогда не тает…

 

Нет здесь ни ароматов луговых,

Ни шороха дождей, ни соловьиных трелей,

ЧтО хризолит с оттенками травы, -

Там, наверху, уж ягоды поспели!

 

Хозяйка*, отпусти! Гора меня гнетёт,

А плен волшебный непомерно долог,

Приподними тяжелый этот полог,

Я чувствую, меня Настёна ждет!..