Гусевы пили чай в гостиной, когда в дверь позвонили.

Хозяйка двухэтажного кирпичного дома, Светлана, -пятидесятилетняя женщина, преподаватель иностранных языков, -и её дочь Нина, - выпускница лингвистического университета, - переглянулись.

-Открой, - улыбнулась Нина. –Папка пришёл.

Светлана, надев очки, нахмурилась. Поменяв местами корзиночку с печеньем и чайную чашку, скрестила руки на груди.

-Нет его больше, - женщина, разгладив ладонью скатерть, потянулась к чайнику.

-Как это?!- Нина отправила в рот кусочек мармелада. - Позавчера виделась с ним. В ресторан меня водил.

-Для меня его больше нет, - Светлана с укоризной посмотрела на дочь. –И он тебе не отец.

В дверь снова позвонили.

-Тогда я сама открою!

-Сиди, -приказала женщина дочери, и, с трудом встав со стула, направилась в прихожую.

-Маам, фартук снять забыла, -напомнила ей Нина, выходя следом.

Светлана посмотрела в глазок, потянувшись к поясу цветастого фартука.

Ахнув, она отперла дверь.

-Здравствуй, Лидочка, -тихо сказала она бывшей коллеге по работе. Худощавая женщина, одетая в чёрное пальто, из-под которого выглядывала ночная рубашка, и обутая в мужские ботинки на босу ногу, проигнорировала приветствие.

Светлана отвела глаза от непричёсанных седых волос пришедшей.

Машинально пригладила свои, уложенные в элегантную причёску.

-Проходите, тётя Лида, мы как раз чай пьём, - широко улыбнулась Нина.

Она сняла с матери фартук и, аккуратно сложив его, ушла в кухню.

Лидия Чащина, мать девочки, бесследно исчезнувшей ровно год тому назад, опустила голову.

-Лида, мы рады гостям, - подбодрила соседку Светлана.

Чащина, подняв голову, робко улыбнулась.

-А я пирог испекла, хотела вас с дочкой пригласить.

Светлана замялась, придумывая отговорку.

Вернувшаяся из кухни Нина, обняла мать за плечи. - Соглашайся, мам, втроём не так скучно будет.

В глазах Чащиной промелькнул страх.

-А как же ты вот так по городу да в июле месяце? - имея в виду одежду знакомой, спросила Светлана и покраснела, мысленно укоряя себя за несдержанный язык.

-Мамуль, я такси вызову, - предложила Нина. - Поехали. А то с тобой как в музее: ни поговорить, ни посмеяться.

… Ёрзая на продавленном заднем сидении автомобиля, свернувшего на просёлочную дорогу, Светлана шептала на ухо дочери:

-Ты обалдела, что ли? Ни поговорить, ни посмеяться ей со мной! А с Чащиной, значит, ты насмеёшься вдоволь!

-Расслабься, мамуль, - Нина прижала к себе недовольную родительницу и поцеловала в напудренную щёку. - Что ж ей теперь всю жизнь слёзы лить?

Светлана наступила на ногу дочери.

-Говори шёпотом! - зашипела женщина, испуганно глядя на Чащину.

Та, казалось, погрузилась в раздумья, не замечая ни водителя, ни сидящих сзади приглашённых в гости пассажирок.

…В своём доме Лидия приободрилась. Переодевшись в домашний халат, она накрывала на стол, ловко нарезая яблочный пирог и разливая по стаканам молоко. Слушая байки из студенческой жизни Нины, Чащина улыбалась.

Светлана, тем временем, стоя в гостиной, изучала фото пропавшей девочки. Со снимка, оформленного в рамку, на неё смотрела улыбающаяся шестилетняя Соня. Дотронувшись до траурной ленты на уголке рамки, женщина отдёрнула руку.

«Может, девочка и не умерла,»- подумала она. - «Ведь тело её так и не было найдено. Зачем же лента?»

…Лёжа на земельном полу ярко- освещённого погреба рядом с окровавленным трупом своего бывшего супруга и отчима Нины, -Павла Попова, -Светлана с ужасом вслушивалась в низкий голос дочери. Та, нарядившись в белый плащ, испачканный кровью, с выражением читала книгу, которую держала перед ней Чащина Лидия. Седовласая женщина в ночной рубашке смиренно стояла на коленях, повторяя слова жуткой молитвы.

«Дьявол, наш повелитель, позволь принести тебе жертву!»- перевела Светлана с латинского и тяжело задышала. Без очков она плохо видела. Её голова невыносимо болела. Потянувшись к ней и нащупав на темени кровоточащую шишку, Гусева застонала.

Она подавила в себе крик, когда её рука наткнулась на руку мужа. Рот несчастного был приоткрыт, а пальцы рукѝ ещё тёплые.

Гусева беззвучно заплакала, вспоминая, как наверху, - на кухне-, её родная дочь, сидя за столом и уплетая пирог, вдруг вскочила и схватила кувшин, из которого Чащина наливала молоко.

Размахнувшись, Нина ударила им оторопевшую мать по голове.

 

…Вытерев слёзы, Светлана, услышав следующую фразу молитвы, попыталась подняться.

«О, хозяин! Я, как и сестра Лидия, отдавшая тебе свою единственную дочь, принесу в жертву свою мать,»-перевела Светлана Гусева.

-Выпусти меня отсюда, - обратилась она к дочери.

Нина, подняв подбородок, замолчала.

-Лидка, что ты наделала? - обращаясь к стоящей на коленях Чащиной, крикнула Светлана, теряя над собой контроль. - Твоей-то едва шесть исполнилось. Зачем ты её угробила?! Ради чего!?

Чащина задрожала всем телом, в уголках её губ появилась пена.

Женщина, выронив книгу, упала. Затем поползла к дальнему углу и, как животное, стала рыть землю.

-Тебе не позволительно нарушать церемонию, - обратилась служительница сатаны к матери, поправляя капюшон. –Лежи смирно и жди, когда он придёт забрать тебя.

-Нина, - прошептала женщина, откидывая со лба волосы, - посмотри на меня.

Девушка не сразу отреагировала на её просьбу. Она приблизилась к женщине, роющей землю.

-Вспомни, чему тебя учил хозяин, и чем ты ему обязана! - прикрикнула Нина, пиная сопротивляющуюся «сестру». - Ты знаешь, что бывает с теми, кто проявляет слабость. Пусть дьявол пошлёт тебе силы, сестра, встань и держи книгу!

-Господи, спаси! – простонала Светлана.

Нина, переменившись в лице, подбежала к матери, и влепила ей пощёчину.

-Здесь один господин! -схватив её за шиворот, прохрипела она и с отвращением толкнула родственницу.

Светлана потеряла сознание.

 

… -Доченька, смотри, - жучок, - сказала Свете Елизавета. –Видишь, он в красной рубашечке.

-А пятнышки откуда? – спросила девочка, приближая лицо к материнской ладони.

-Жучок живёт один, его рубашечку некому постирать, - улыбнулась женщина и погладила ребёнка по голове.

- А когда папа вернётся, мы поедем в цирк? - Света крепко обняла мать.

-А со мной тебе плохо? - спросила дочку женщина. Она отстранилась и продолжила плести венок из луговых цветов, напевая грустную песню.

-Нет, что ты, - ответила девочка и вздохнула. –Просто я давно не видела папу. Хоть бы одним глазком взглянуть на него.

- Папа на небе, дочка, - сказала Елизавета. –Он каждый день смотрит с небес на тебя и на меня.

-А сейчас? - девочка подняла голову, изучая проплывающие облака. - Сейчас он видит нас?

 

…-Хозяин, я готова всю вечность служить тебе, - услышала Светлана, очнувшись.

Лежа на спине, она мысленно взмолилась Создателю.

-Ты так долго ждал этого момента, хозяин, - в голосе Нины появились сладострастные нотки.

Светлана повернула голову. Она увидела своего бывшего мужа, облачённого в белоснежный плащ. Попов стоял в центре погреба и целовал падчерицу.

- Что за цирк? - спросила Светлана, встав на четвереньки.

Девушка и мужчина, не размыкая объятий, рассмеялись.

В углу, баюкая грязную куклу, выла Чащина.

Нина подошла к матери.

-Если устала от цирка, то твой дом будет моим, - сказал она, помогая женщине встать.

Павел, не говоря ни слова, закурил.

-Я жду ребёнка, мамуль, -Нина погладила себя по животу. –Пашка станет отцом.

-Блуднѝца, -попятившись, прошептала Светлана.

Удар в спину сбил её с ног.

 

…- Скоро папа приедет, - Елизавета украсила голову дочки венком. Света радостно улыбнулась.

-А жучок, он так и будет в рубашечке с пятнышками? - спросила она. –Ой, мам, как много жучков! - девочка рассматривала травинку, облепленную божьими коровками.- Им тоже никто не стирает рубашечки?

Елизавета взяла дочку на руки и пошла к реке. Расстелив покрывало, она достала из холщовой сумки буханку ржаного хлеба, овощи и соль.

Счастливая Света ела хлеб и смотрела, как мать входит в воду.

Елизавета, перекрестившись, нырнула.

-Опять ты здесь, - улыбнулась девочка, заметив на покрывале божью коровку.

Затем Света уснула. Её разбудил крик. По берегу, размахивая руками, бегала старшая сестра Елизаветы, Евгения. Косы девушки и длинное платье были мокрыми.

Девушка, упав на колени, закрыла лицо руками.

…-Что-то ты совсем расклеилась, -услышала Гусева и закашлялась. В лицо ей щедро плеснули водой.

Павел, отбросив ковш, схватил бывшую жену за волосы.

-Если ты думаешь, что я стану с тобой церемониться, -прорычал он, - то вынужден разочаровать тебя, корова.

-Как ты посмел? - всхлипнула Светлана. - Как вы посмели? –она зарыдала.

Попов, скривившись, полез в карман брюк за сигаретой. Он снял с себя дурацкий плащ и, демонстрируя показную заботу, прикрыл им Светлану.

Глядя на расплывшуюся тушь на её лице и размазанную помаду, он усмехнулся:

-Дездемона.

Затем вынул ремень из брюк и, соорудив из него петлю, поднёс к лицу женщины.

Светлана прикрыла глаза.

-С дочкой хочу поговорить, - сказала она, всхлипывая. - Позови Нину.

Увидев насмешку в глазах дочери, присевшей рядом с ней, женщина отвернулась. Нина пила молоко и аппетитом ела пирог.

-Ты же знаешь, дочка, -прерывисто вздохнув, прошептала женщина. - После того, что ты тут вытворила, простить тебя я не смогу.

-Так мне не прощение нужно, - сказала Нина. Отставив чашку, она вытерла губы. –Дом нужен мне, понимаешь?

-Зачем Чащину втянули в это дело? – боясь смотреть на дочь, спросила Светлана. - Она же не в себе.

В диалог вмешался Попов.

-Ну не в твоём же доме убивать тебя и её, - сказал он. - Нам свидетели не нужны.

 

Светлана обречённо наблюдала за тем, как мужчина, которого она шесть лет тому назад подобрала на улице, обливает керосином Чащину, баюкающую куклу, стены погреба и ворох газет, которые принесла его любовница.

-Останки же найдут, - сказала Гусева, превозмогая дикую боль в груди.

-Тебя, Дездемона, жечь не буду, - взяв третью канистру, ответил Попов. - Тебя вывезу и закопаю, но сначала прикончу, чтоб не мучилась.

Перед глазами Светланы поплыли малиновые круги.

 

…Маленькая девочка, держа за руки отца и мать, шла по опушке леса, освещённой солнечными лучами. Босые ножки ребёнка ласкала сочная трава, по поляне прыгали пушистые белые кролики.

-Мама!- воскликнула девочка,- а зайчики живут не одни. Их рубашечки чистые.