- Ну, наконец-то! – воскликнул чей-то веселый голосок, когда я проходил мимо одного из нарядных домиков Н. - городка, куда я приехал погостить к своей дальней родственнице на несколько дней.

 

Моя мать давно пеняла мне на то, что я редко вспоминаю нашу Анфису – так звали бабушку. А вот придет время, когда я об этом пожалею, да будет поздно, говорила она.

 

- Наконец-то настало лето! И я могу скинуть эти противные ботинки! И гулять просто в сандалиях! Или даже босиком!

 

Голосок этот, как выяснилось, принадлежал одной юной особе. Действительно, она была обута в коричневые ботинки, какие, наверное, носят ученицы средней школы по всей округе, а вот что ее действительно выделяло, так это волосы, которые были до неприличия растрепаны. Казалось, что их хозяйка даже не потрудилась расчесаться, когда встала утром, и прямо так и отправилась на улицу.

Я не удержался и вступил в разговор с этой любительницей сандалий.

 

- Девочка, как тебя зовут? – спросил я, уверенный в том, что она тут же ответит.

Но она просто подняла на меня глаза и смело ответила:

 

- А Вам что за дело? Шли себе и идите дальше!

 

Пораженный таким невежливым ответом, я не знал, что сказать. Ведь и на самом деле мне не так уж важно было знать имя девочки. Но я почему-то решил не сдаваться:

 

- А разве тебе не говорили в школе, что грубить взрослым не очень-то красиво?

 

- Конечно, говорили! Но ведь сейчас каникулы! И я вовсе не обязана соблюдать какие-то правила!

 

- Ну, тогда мама или папа должны были сказать тебе то же самое?

 

- А у меня нет ни мамы, ни папы! – бойко отрапортовала моя собеседница, и мне подумалось даже, уж не покажет ли она язык – для пущей убедительности. Но она этого не сделала.

 

- Ой, какой у Вас интересный саквояж! Сроду таких не видывала! – воскликнула она. – Вы нездешний?

 

Я не ответил, а сам задал вопрос:

 

- А что, в вашем городе причесываются не каждый день?

 

Было видно, что она на мгновение растерялась, но потом бодро тряхнула своими спутавшимися волосами и сказала:

 

- Ах, вы имеете в виду мои волосы? Дело в том, что я сбежала из дому. И забыла прихватить расческу. Вернее, не забыла, а просто все расчески всегда лежат на туалетном столике моей тетки. А она как раз сидела около и могла заметить, что я куда-то собираюсь.

 

- Так ты живешь с теткой? Она не отпускает тебя гулять?

 

- Отпускает. Но только сегодня мне надо было идти с ней в церковь. А я этого ужас как не люблю. Одни взрослые – стоят и бормочут свои молитвы.

 

- И что же ты собиралась делать сегодня? - то, что я услышал, показалось интересным, и мне захотелось узнать побольше о жизни этой девочки. Теперь я видел, что она не груба, да и не глупа.

 

- Да мало ли чего – пробежаться вон до тех холмов, полюбоваться цветами.

 

- Так все же, как тебя звать? - спросил я напоследок, желая закончить разговор, так как мне надо было идти по своим делам.

 

- После скажу! – крикнула она и вприпрыжку побежала по дороге.

 

А я отправился дальше, к бабушке Анфисе. Она оказалась дома, но была несколько озадачена моим появлением. Неспешно поставила самовар и принялась расспрашивать, как там поживает моя мать. Не дождавшись подробного ответа, включила телевизор и стала досматривать какой-то сериал. Я вышел на улицу и пошел прогуляться, поскольку это показалось мне самым разумным.

 

Вы будете удивлены, но я снова встретил свою знакомую. Она шла, неся что-то в небольшой коробочке. Причем держала ее так бережно, будто там находилось что-то хрупкое. Я остановил ее, спросив, как она провела день. Но она только быстро взглянула на меня и вдруг спросила:

 

- Скажите, ведь Вы взрослый, да? Значит, серьезный, и Вам можно доверять. Так говорит моя тетка. А уж она-то все на свете знает.

 

- Н-ну … раз так говорит твоя тетя, значит, так и есть,- неуверенно пробормотал я.

 

- Просто мне узнать надо. Вот, скажите, так бывает – умрет кто-то в семье, и когда ты гуляешь, например, в парке или работаешь в саду, прилетают птички. И тебе кажется, что это его душа прилетела узнать, как ты поживаешь?

 

- Нет, такого я не слышал.

 

- А мне моя подружка – она младше меня на класс, но понимает меня лучше, чем даже взрослые,- так вот, она говорила, что у нее такое было. Бабушка умерла, а вечером к ней на ноги, когда она лежала в кровати, запрыгнула кошка. А никакой кошки у них дома нет… Значит, это была бабушкина душа.

 

- К тебе тоже птички прилетают? – спросил я, слегка заинтересовавшись.

 

- Нет. Ой, то есть да, но только не птицы. Бабочки. Сначала я ими просто любовалась. А потом решила помогать им. Ведь жизнь у них так коротка, они очень беззащитные. Да еще вначале, когда они просто гусеницы или куколки, каждый может раздавить их из-за неприятного вида.

 

- А мне они в любом виде нравятся, - с какой-то грустной нежностью добавила она.

 

- Слышала ли ты что-нибудь о буддистах? – спросил я. Во мне, как во всяком взрослом человек, когда он имеет дело с ребенком, проснулось желание не только оберегать, но и учить чему -то.

 

- Да, нам на истории рассказывали, что это такой бог. Что он говорил, будто стоит отказаться от всех желаний, и ты будешь счастлив, - скороговоркой, как на уроке, проговорила она.

 

- Это верно. А еще буддисты думают, что бабочки — это души умерших…

 

- Как? - перебила меня девочка, - и они тоже? А я считала, что это я сама придумала! Противные эти буддисты! Все испортили! – и она даже притопнула. – Не люблю, когда за меня решают. Тем более какие-то буддисты.

 

- Да ведь они решили это давным-давно! – воскликнул я.

 

– Просто мне иногда кажется, что это мои мама с папой прилетают посмотреть, как я тут живу.

 

Бабушка Анфиса вечером в ответ на мои расспросы пояснила, что эта девочка и правда живет с теткой, учится в школе, и довольно хорошо. Но странновата.

 

- Представляешь, по весне она собирает гусениц, сажает их в коробки, ухаживает за ними и ждет вылупления. На каждой коробке пишет название бабочки, которая должна появиться. В школе ее так и прозвали – «Алиса -повелительница гусениц». И, кажется, она этим даже гордится, -добавила добрая женщина.

 

Но я-то знал, что дело совсем в другом.

 

Больше мы почему-то не виделись, а вскоре я уехал. Этот отпуск я запомнил надолго. Разве забудешь, если с ранней весны до поздней осени ты видишь порхающих над цветами бабочек?..