Я предчувствовал наступающую слабость. Тогда ещё с привкусом азарта до новых сюжетов. Затёртые вечерним оркестром автомобильных сигналов, мои желания исчезали в череде бессмысленных одинаковых дней.

 

В надежде на тот самый день, который был задуман для меня, который висел в ожидании моего внимания. И повторялся из года в год. Та самая встреча с собой, приближение которой ознаменовано боем в ушах. Мягкие удары, умиротворяющие тёплой волной измотанное сознание.

 

Водрузив локти на стойку бара, я решительно взбодрился. Так и надо было поступать в то время. Разговаривать на языке готовых решений.

 

Прилетел в неожиданно аккуратные, мягкие, синие сумерки. Согласно естественной традиции, первый вечер должен быть посвящён итальянскому ужину.

 

Брожение по улочкам в поисках подходящего ресторана сопровождалось непременным внутренним монологом.

 

Говорить с собой было тягостно, как всяким малознакомым людям, Обсуждение сводилось к презрительным комментариям в сторону итальянской столицы моды и обязательному подчёркиванию, что, если бы не случай, я бы выбрал бы другой, изысканный, затейливый европейский городок.

 

Прошёл добрый час, когда стало ясно, что в суете избегания вопросов к себе, я так и не нашёл уютного места, чтобы поужинать.

 

Решительно направился в сторону ближайшей вывески, дернул дверь, почти не удивившись тому, что она заперта. Вскоре стало очевидно, что закрыты все кафе и рестораны.

И только тут до меня дошло, что я прилетел в самый канун Рождества.

Пустые улочки Милана, закрытые лавки, магазины, кафе… тот самый набор необходимых препятствий для российского человека, когда вдруг начинает казаться, что всё против тебя. Тут включается смекалка, начинает работать родной менталитет.

 

Перестав выбирать названия заведения, расположение относительно центра и масштаб, я начал дёргать все двери, одна из которых, наконец, оказалась открытой.

Внутри, что было неожиданно, стояли уже сервированные столы.

Я быстро скинул верхнюю одежду и, в ожидании официанта, плюхнулся за стол для четырех персон.

 

А дальше началось чудо. Кормили и потчевали макаронами всех мастей и соусами самых различных вкусов. Пели песни, кто как умел, каждый на свой лад, по-итальянски, по-английски, по-русски. И песни были самые разные.

Гостеприимный хозяин ресторана, на семейный ужин которого я случайно забрёл, взял стандартную плату, крепко обнял, пожелав счастливого Рождества.

 

Уже потом была слабость. А где-то в Милане на улице, название которой давно стёрлось в памяти, есть ресторан с очаровательной семьёй, где вас накормят холодным вечером в сочельник.