В просторной мастерской кипела работа. Три прославленных скульптора – Афеноген, Эврипид и Диоген (их руками были созданы десятки памятников олимпийцам!) – доводили до совершенства очередного мраморного героя. Шедевр был почти готов, оставались мелкие штришки.

Почтенные греки уже неоднократно успели “обмыть” его великолепие (да и просто завершение) молодым вином, причем настолько обильно, что потом их самих приходилось отмывать от собственного ужина. Так случилось и вчера, и глаза Афеногена были красны, а в голове маршировала фаланга гоплитов, старательно чеканя шаг и громко напевая боевой марш.

Но работа должна быть доделана! И Афеноген зубилом и маленьким молоточком подправлял мощные мышцы своего героя там, где шея переходит в плечи, в то время как Эврипид и Диоген полировали тыльные округлости скульптуры. Движения его были ювелирны, хотя руки и тряслись с похмелья.

Но вдруг случилось невероятное: из-за удара по поставленному под неправильным углом зубилу по шее скульптуры стремительно пошла трещина, а потом горделиво отклоненная назад тяжеленная мраморная голова скатилась с плеч и упала прямо на ногу Эврипиду.

– А-А-АРГХ! – взревел Эврипид, схватившись за пострадавшую конечность и прыгая на оставшейся здоровой ноге, как обезумевший журавль. – Мои пальцы! А-а-ах, как же больно!!

– О, Зевс-громовержец, да порази меня молнией! – завопил Диоген, в ужасе схватив себя за голову и безуспешно пытаясь вырвать два приличных клока седых волос. – Я же говорил, Афеноген! Работать в таком состоянии – все равно что лепить Венеру Милосскую в варежках! Кому нужен герой без головы?!

– Ой-ой-ой! – стонал Эврипид. – Кажется, у меня теперь на два пальца меньше!

– Катастрофа! – констатировал Афеноген, мрачно глядя на обезглавленного героя. – Опять все начинать сначала! Ох и попали же мы на драхмы!

– Ох, лучше бы тебе “черную похлебку” варить, чем мрамор портить! Да утащат тебя гарпии! – злобно бубнил Эврипид, баюкая расшибленные пальцы.

Спустя некоторое время рабы мастеров, кряхтя и спотыкаясь, волокли безнадежно испорченную скульптуру в огромный зал. Там их встречала печальная коллекция: множество предыдущих неудавшихся "шедевров" с отбитыми руками, ногами, ушами и другими отсутствующими… деталями. Галерея эпических провалов…

 

Внезапно в кадре вырастает гигантский тюбик клея с ярким, узнаваемым дизайном. Раздается бодрый, жизнеутверждающий голос, словно доносящийся с самого Олимпа:

«Вашу работу скульптора постиг раскол? Не беда! С "Моментом" ваш герой снова станет целым! Крепче мрамора, надежнее Зевса!»