Её крик взорвал сонную тишину комнаты, бешеной птицей отразился от стен и, не найдя выхода, раскололся о неяркий луч ночника.

 

— Что ты орешь, дура? — Голос мужчины был усталым, немного обиженным, как у ребёнка, которого слишком рано позвали к завтраку, не дав досмотреть захватывающий сон.

 

Её взгляд без всякой логики и смысла перемещался с ночника на будильник, скользил по поверхности реальности, не останавливаясь ни на чём – она не узнавала это место, не понимала где находится и как здесь очутилась. И этот человек рядом – кто он, чего от неё хочет?

 

Его тяжелый кулак властно опустился на её голову, едва не вогнав ту в плечи. Девчушка взвизгнула, подпрыгнула на кровати и, резко развернувшись, впечатала ногой в лицо парня. Удар получился отменным – тяжёлые капли крови разметались по сторонам, запачкав потолок. Мужчина вылетел из комнаты, проскользнул на спине по полу через весь коридор и скрылся в ванной. Спустя некоторое время послышалось кряхтение и шум воды. Девушка посмотрела в зеркало и снова начала кричать. Шум воды прекратился, из-за двери вышел несчастный, держась за голову. Два тампона «Тампакс» розового цвета, торчащие ниточками из ноздрей, делали его забавным. Несмотря на контраст с выражением глаз.

 

— Маша, это уже слишком! Сама хрупкая такая, а удар как у стенобитного орудия…

 

— Где я? – девушка указывала на зеркало, в котором должно было быть ее отражение.

 

— Ты у меня уже вот где, — мужчина выразительно провёл рукой по горлу, — В зеркале тебя ночами нет, ты в миру Мария Иванова, на деле вампирша Мэри, а я… — Мужчина тяжело вздохнул, пытаясь подобрать слова, и протараторил как зазубренный текст – Черт тебя мне в карты якобы проиграл, а демон жениться заставил. В миру я Антон Уваров, на деле вурдалак Грэг. И потрудись, пожалуйста, держать себя в руках. Я рогами чугунную ванну пробил, еле освободился.

 

— Я? Вампирша? Ничего не знаю!..

 

— Так… Хватит! Сколько можно повторять одно и то же каждое утро?! Если у тебя отшибает память после вечернего литра крови, бросай пить человечью кровь. Переходи на бычью, она слабее. Включи ноут и посмотри видео нашей свадьбы в очередной раз, а я, пожалуй, посплю в туалете. Там спокойней.

 

— Козел рогатый. — Прошипела Маша вслед захлопнувшейся двери.

 

Ноутбук маняще поблёскивал хромом на прикроватном столике. Девушка перетащила компьютер на кровать, привычным движением подняла крышку и включила его. Видео лежало прямо на рабочем столе. Пара кликов мышью, и Маша очутилась на свадьбе. Своей. Вот только невестой была та женщина, что появлялась в зеркале днем. А под руку её вёл тот самый «козел рогатый», которому несколько минут назад врезала с ноги. Девушку из дневного зеркала поздравляли друзья, родственники, намекали, что давно её знают, вспоминали какие-то случаи из общего детства, смеялись, но Маше было совсем не смешно – страшно. Она не узнала никого на этой свадьбе. Даже те, кто представился её родителями, не были ими. По крайней мере, Маша не помнила ничего, что было бы с ними связано. Прошлое словно вычеркнуто из её жизни, выжжено, стёрто, заменено новым прошлым — девушки из зеркала. Её настоящим и будущим — Марии Ивановой, в замужестве с Антоном Уваровым, больше не было. Осталось только это странное ощущения перехода из одной ипостаси в другую.

 

— Что же мне делать? — спросила она у выкрашенных в черный цвет стен.

 

— А чего нас спрашивать? Мы-то тут причем? – Отозвались стены гулким, заупокойным голосом. – Сама в готы вступила, сама дьяволу поклонялась, сама выторговала себе за собственную память вечную жизнь вампира полукровки. Вот и доигралась. Живи, теперь, вечно. Вечное тебе беспамятство.

 

Маша захлопнула крышку бука, откинулась на подушку, медленно возвращаясь в дневную реальность между двух миров, откуда не было выхода…