Когда Борис очнулся от расслабившей его дремоты, Нина вовсю хлопотала на кухне, приготавливая завтрак. Бесшумно приблизившись, принялся наблюдать, как женщина в теплом, ладно обтягивающем её тело халатике ловко готовила бутерброды и укладывала на тарелку. Он поймал себя на простой мысли: "Вот она, домашняя идиллия. Как же классно." Борис наклонился, и мягкий чмок в её шейку вывел Нину из сосредоточенного состояния. Она приветливо улыбнулась, но почему-то вздохнула и после небольшой паузы произнесла:

- Ты знаешь, мне что-то тревожно. У нас что-то там происходит, и я не могу себе это объяснить. Какой-то всеобщий психоз. Вроде и на работу ходим, и встречаемся, и общаемся, но какая-то напряжённость есть. Не могу понять, что это?

Завтракали со скудным диалогом. Только изредка обменивались репликами практически ни о чём серьёзном. Бориса насторожили те её слова, и он тогда не принялся разуверять: "Что, мол, это ерунда. Бредни, одним словом." Он прекрасно помнил, как его не пускали через границу и развернули, потому что не было ему на тот момент полных шестидесяти лет. Дурь какая-то. Так что ожидать можно было что угодно. Подумал, что лучше чуть позже вернётся к разговору. Попытается выяснить.