Час своего Тулона
В горном ущелье воздух — горячий жгут,
словно удавкой сдавливает, покуда
думает о походах и славе Брут.
Рядом с патрицием спит на камнях Иуда.
Бруту мерещатся женщины и цветы,
ярость речей и вздорный восторг манежей.
Только в финале он слышит всегда — "и ты?"
И отголосок будущей битвы — "где же?!"
Снится Иуде ночь в городском саду,
скрежет меча, рвущегося из ножен,
голос отчаянья — "Стойте!" и "Я иду",
взгляд отведённый — "Делай уже, что должен".
Здесь — заповедник зла, болевой синдром,
тщатся идеи вырваться из канона —
ведь в остальной Вселенной царит добро,
если у зла есть час своего Тулона.
