Была у меня собака по имени Валерия. Лера по-простому. Мне её щенком занёс приятель Валера. В половине двенадцатого ночи и в подпитии изрядном. Валера – сама рациональность – пьёт редко. Но тогда случился юбилей шефа. Человек, который не пьёт на юбилее шефа, не будучи статусно непьющим, вызывает нервозность. А Валера не любил вызывать нервозность, ибо был и есть, как я уже сказал, рационален.

В общем, стоит, покачивается, в руках щенок. Шёл, говорит, с юбилея. Вижу – щенок. Эрдель. Роется на помойке. Я говорю: «Валера, во-первых ты пьян. Во-вторых, это не эрдель». — «Да, сказал сурово Валера, я пьян. Но это – эрдель». И был прав. «В-третьих, говорю, я не люблю собак». — «Лжёшь, сурово сказал Валера. Ты любишь собак». И опять же оказался прав. Я люблю собак. С того дня. Щенка назвал в честь Валеры. Она была чертовски умна. Правда, знала об этом только она. И я. Все прочие считали её дурой. Они думали, если собака подносит тапочки, и ложится по команде, она умная. Они просто сами всю жизнь подносят тапочки, ложатся по команде. А Лера умела говорить. Вернее, слушать. Говорить умеет каждый идиот. А слушать только умные люди. И собаки. А она слушала. Она даже готова была терпеть, что я курю при этом. А я ей рассказывал про свои взгляды на жизнь, на поэзию, размышлял о Боге и о странностях любви, а она всегда соглашалась со мной. Не из вежливости и не от глупости. Просто мы с ней были одной крови. Она и я. Наверное, я в прошлой жизни был собакой. Вообще, я полагаю, что все люди в предшествовавших жизнях побывали собаками. Кто кем. Кто таксой, кто волкодавом. Видимо, я — эрделем.

Потом она умерла. Её укусил клещ. А я думал, проболеет и пройдёт. Не хотелось вести её к ветеринару. Всё дела. А потом было поздно. Я принёс на руках полутруп и мне так и сказали – поздно. Надо усыплять. Раз надо, стало быть, надо. Потом я её притащил в коробке от телевизора домой. В трамвае меня оштрафовали какие-то безумные контролёры. Они сказали, что не оплачен провоз багажа. Я сказал старшему: «Это собака, понимаете? Усыплённая». – «А мне похер», – сурово ответил контролёр? И был прав.

Кажется, я в тот вечер напился. Вернее, пробовал. Как-то не получилось. Не брало. Просто сидел, пил, курил и размышлял. Молча. Говорить в этом мире было уже не с кем.