***
До дыр иссмотрен белый потолок,
Неласкова больничная подушка.
Сидит у койки новая подружка —
Мне принесла для чая кипяток.
В палате непременно нужен друг —
До операций, после операций.
На костыли чуть сможешь опираться,
И ты уже помощник всем вокруг.
В потоке замедляющихся дней
Мелькает график медсестёр дежурных —
Мне в смену Кати дважды было дурно,
А в смену Маши боль была сильней.
На завтрак — каши. Их никто не ест.
Омлет съедобный, но бывает редко.
Ем с маслом хлеб, потом давлюсь таблеткой,
В обед их будет три — в один присест.
На капельницу в десять пристегнут.
Катетер в вене надоел смертельно.
Но хуже этих игл — режим постельный.
А Надя у окна — полгода тут…
Опять кричит Анюта за стеной —
Подолгу плачет после перевязки.
Соседки на ночь ей читают сказки —
Нельзя четырёхлетке быть одной.
Сегодня у хирургов трудный день —
Семь пациентов взяли друг за другом.
И снова где-то боль — она по кругу
Здесь ходит по палатам, ей не лень
Колоть, тянуть, стрелять, крутить, вонзать.
С ней тоже нужно как-то подружиться,
Пусть некрасиво искажает лица —
Потом отпустит… А пока — кровать
И потолок. Но радость впереди —
Гипс снимут, уберут из тела спицы.
Почувствую себя почти что птицей —
Взлечу, лишь доктор скажет мне: «Иди!»
Я встану! Только пусть мне разрешат.
И буду боль терпеть — тут всем так больно.
И я вернусь к обычной жизни школьной.
Мне врач сказал: «Болезни — шах и мат!»
Такой смешной — мы ж не в игре настольной,
Но он волшебник, люди говорят.
