— Не страшно? – донеслось до меня. В окружающем мягком свете никого не было.

— Нет, спокойно, — произнёс я.

— Что-то не так? – многозначительно спросил голос.

— Здесь нет даже дуновения, а свет так устойчив, что о грозе можно лишь мечтать, — с досадой отметил я.

— Это важно? – удивился голос.

— А как без ливня и ветра? Нестись вихрем по мокрой трассе, каждой клеточкой вбирая скорость, пока... — я запнулся и, схватившись за голову, закрыл глаза...

 

Красно-чёрный болид на бешеной скорости несётся по трассе. Рядом мчатся машины соперников. На седьмом круге болид, игнорируя поворот и не сбавляя скорость, врезается в бетонную стену...

Генпрокурор Марио Кастеллани долго разглядывал на экране покорёженную груду металла. Взятый крупным планом пилот не подавал признаков жизни. Марио знал каждый кадр плёнки наизусть: через пять минут приземлившийся вертолёт доставит потерпевшего в ближайший госпиталь, гонка продолжится, спустя час после финиша объявят о трагической гибели виртуоза «Формулы» гонщика Алонсо Серры.

Газеты пестрели заголовками. Марио не мог оторваться от фото Алонсо на первой полосе «Libero», сделанное перед стартом, задаваясь вопросом, отчего у уверенного в победе человека во взоре застыла безысходность: «Ты знал, что там поворот, почему?»

— Извините за вторжение, в приёмной нет секретаря. Пожалуйста, уделите мне минуту! – появившийся в дверях господин отвлёк его от раздумий. – Старший помощник префекта Марселя Эмиль Рено. – Он показал удостоверение.

— Решили выходные провести на пляжах Болоньи, мсьё? Больно вы бледный, – с сарказмом произнёс Марио.

— Я по делу Алонсо Серры, — серьёзно ответил Эмиль.

— Пилот не справился с управлением, несчастный случай. – Отрывисто сказал Марио.

— Это заключение итальянской прокуратуры. Алонсо Серра был ещё и гражданином Франции, префектура Марселя, где погибший проживал на улице Ла Канабьер, нуждается в неопровержимых уликах для вынесения конечного вердикта. – Отчеканил Эмиль.

— Вы сомневаетесь в профессионализме наших сотрудников? – прокурор встал из-за стола.

— Подозревать – часть нашей профессии. – Эмиль сохранял спокойствие. – Не доверяю преступникам, свою работу выполняю в одиночку, не полагаясь на мнения коллег. – После паузы добавил, – однако осмотр места происшествия без вашего участия считаю недопустимым, синьор Кастеллани.

Марио вёл машину, избегая общения со странным пассажиром: «Только этого прощелыги не хватало! Ему не терпится угодить префекту, а мне бы завтра «точку» с дела снять...»

— «Точку» поставить никогда не поздно, — заговорил Эмиль.

— Не понял, — опешил Марио, подумав «мысли читает что ли».

— Вопрос в том, над чем: «i» или «no», — он посмотрел в глаза прокурору.

— «No» в смысле «нет»? – Марио притормозил у бетонного бокса.

— Синьор прокурор, «no» ещё значит и «ни», — Эмиль побрёл вовнутрь.

Во время гонок в боксе не протолкнуться: пилот с механиками суетятся, шныряют журналисты, медики, представители организаторов. Сейчас было безлюдно. Старый механик машины Серры с отрешённым видом сидел возле останков болида. При виде служебного удостоверения прокурора он напрягся, но тотчас расслабился, когда Эмиль опустился перед ним на корточки:

— Расспросов не будет, обещаю! В Марселе мы с Алонсо по ночам колесили по городу на моём «Фиате». А прибавляя скорость, он изображал недовольное лицо милого молчуна Баббо. Ведь тосканцы так называют своего бога?

— Кто ты? – глаза старика наполнились слезами.

— Друг, которому правда дороже протокола! – Эмиль накрыл ладонью дрожащую руку старика.

— У моего мальчика не было друзей, — заикаясь, проговорил старик.

— Потому что он машинам доверял больше, чем людям? Может, он ошибался? – Эмиль взглядом указал на искореженный болид.

— «Огненная пантера» ни разу не подвела его! – оживился механик. Но через секунду, прикрыв лицо руками, заплакал. – Окошко потемнело. Малышу стало неудобно, и я нарастил руль: разрезал колонку пополам и вставил внутрь кусок трубки. Кто мог знать...

— Бред! – нервно сказал Марио. – На допросе этот старик жестикулировал, он на учёте в психоневрологическом диспансере. Нельзя доверять его словам!

— Порой Небеса раскрывают правду устами безумца, чтобы её не распяли криками «Ложь!», — Эмиль извлёк из-под сиденья болида сломанный руль. – Вероятно, перед входом в вираж Серра резко повернул руль; трубка, не выдержав нагрузок, надломилась, и руль остался в его руках. В такой ситуации даже самый великий гонщик бессилен что-то изменить. Но о причине, побудившей Алонсо вручную нарастить руль, остаётся догадываться. Хотя...

— Продолжайте, похоже, вы не зря появились перед завтрашним заседанием апелляционного суда, — Марио в смятении провёл рукой по лбу.

— Перед решающим заездом организаторы отключили электронные устройства на всех болидах, «окошко», как сказал Баббо. На первый взгляд, мера, лишающая пилота возможности технической поддержки. Но электроприбор фиксировал также...

— Смерть пилота на трассе... — испуганно прошептал Марио.

Эмиль кивнул:

– За два дня до трагедии на этой же трассе насмерть разбился австралийский гонщик, в болиде у него странным образом не работал электроприбор. Первым возле погибшего оказался Алонсо, который понял, что пилот мёртв. Вопреки условиям, гонки не остановили, а австралийца под видом живого забрали в больницу. Победу в том злополучном заезде одержал немецкий гонщик, на которого были сделаны немыслимые в истории гонок ставки.

— Серра стал свидетелем убийства? – прокурор поднял глаза на Рено.

— Свидетелем, которого позже убрали его же руками. – Заключил Эмиль.

— Баббо, начнём! – в бокс вбежал мальчуган лет двенадцати. Увидев Марио, он помрачнел. – Я вас помню, синьор. Пожалуйста, не забирайте Баббо.

— Как тебя звать? – Эмиль похлопал его по плечу.

— Микеле, синьор, — робко ответил тот.

— Любишь машины? – Рено приобнял его.

— Нравится играть наперегонки с ветром, — улыбнулся мальчуган.

— Синьор прокурор, перед вами будущий чемпион мира, — воскликнул Эмиль. – Он им точно станет, потому что твёрдо расставил точки над «no»: ни денег, ни славы, только попутного ветра.

 

— Вернулся? – озадачился голос.

— Суд оправдал обвиняемых; прокурор, узнав, что мэр в сговоре с организаторами, подал в отставку, — обречённо вымолвил я.

— Поставил точки над «i» как Серра, но не остался как Рено? — не отставал голос.

— Без права отдаться на волю ветра и прятать слёзы за пеленой ливня? – усмехнулся я. – Уволь! За маской из денег прячется Дьявол, это уже Твоя война. Прошу, убереги Микеле от опасных поворотов.

— А это отныне твоя забота, ангел Алонсо! – прозвучало в ответ.