Тридцатипятитонник уверенно нёсся по стёртому полотну автотрассы. Ещё немного и Валентин вытянется в чистой постели после освежающего душа. Глаза тяжелели от напряжения. Третьи сутки он оставлял водительское кресло, лишь чтобы выпить кофе в придорожном кафе и освежить лицо ледяной водой из крана. Нет. Груз был несрочный. Платили за количество рейсов, а не за выработанные часы и скорость хорошо премировалась. И Валентин гнал автофургон с прицепом.

 

         На мгновение сверкнули белоснежные крылья. Мужчина едва успел подумать, что эти крылья вверху справа, как предупредительный знак, появляются перед серьёзным событием. А его уже крутило и переворачивало вместе с машиной в воздухе.

 

          Вцепился в руль. Держаться. Хоть за что-то. Будто крепкие невидимые глазу руки удерживали его, не позволяя удариться вопреки всему. Валя будто находился внутри энергетического кокона.

 

          Мир перевернулся. И не раз.

 

          Он зажмурился, и услышал взволнованный голос жены. Любимый и такой родной. В воздухе отчётливо звучала молитва, пахло воском и фитиль огня еле заметно колебался прямо перед ним.

 

           Валентин потянулся к жене и открыл глаза с уверенностью, что Лина рядом.

 

           Автопоезд стоял на траве. Дорога обычно полупустынна в предрассветный час. Но там, наверху, стояли машина технической помощи, автовоз и два легковых автомобиля.

Пятеро случайных свидетелей произошедшего изумлённо застыли у края полотна. Они видели, как фургон с прицепом слетел с трассы, кувыркаясь в воздухе, и встал на все колёса, лишь немного покачавшись влево и вправо. Будто кто невидимый подхватил падаюшую игрушку и поставил как надо.

 

          – Так не бывает! – ветер вверху взбивал в коктейль страх и удивление.

 

          – Так не бывает! – еле слышно прошептал Валентин, – мистика...

 

          Из ступора вывела Джуси Феррери. "Ora a novembre la città si accende in un istante" – доносилось из кармана, возвещая, что звонила любимая жена Лина.

 

          – Да, родная. Не–ет. Всё в порядке. С чего ты взяла? В смысле ничего не случилось. Я в порядке. Дочки? Хорошо, что спят. Целуй их за меня. Я скоро.

 

 

            Двумя неделями раньше Валик гнал свой форд, возвращаясь домой после обычного рейса по Западной Европе.

 

            Рейс был тяжёлым, как и фура, загруженная максимально. График напряжённый: Италия – Швеция– Франция – Австралия – Кроация– Румыния. Ехать приходилось в основном ночами, правила движения предписывали ограничения проезда крупногабаритного транспорта в дневное время. Да и проверок по дороге лучше избегать.

 

           Трассы никогда не были пустыми по ночам и даже приглушенные встречные фары слепили уставшие глаза. Моргать нельзя. Организм засыпал сразу. Кофе не помогал. До города оставалось пара сотен метров.

 

          Засеребрились крылья справа вверху. Валентин вздрогнул. А машина уже неслась под откос: трижды обернулась вокруг оси и встала на колёса. Мужчина вышел в поле и оглядел машину...себя...ни царапины.

 

          – Так не бывает!

 

         В кармане куртки надрывалась Джуси Феррери. Как можно спокойнее сообщил жене, что всё в порядке.

 

          – Припаркую машину и перезвоню. Целуй девчонок.

 

         И как она узнаёт? У неё что камера слежения? И такая точность. И когда она спит?

 

         А к нему уже спешила помощь. Это были водители–дальнобойщики, видевшие как его машина совершала красивые кульбиты,

 

          – Так не бывает! – ветер рвал фразу, сбрасывая её вслед осыпающемуся гравию.

 

 

          Не менее странное приключение ожидало Валентина три недели спустя. После очередного пятидневного рейса мужчина сдал фуру с грузом и, слившись со стареньким Yamaha, обгонял ветер. Скорость и сила. Что есть более мужское в этом мире. И Валик, врезаясь в плотный утренний воздух, предвкушал бодрящий душ, вкусный домашний обед и объятия любимой жены. 

 

          Плетевоз Валентин увидел издалека. Ему ли не знать о воронке между колёсами, всасывающей даже лёгкие машины, что говорить о мотоциклах. Турбулентность там такова, что он не слышал о выживших везунчиках.  Поэтому он пристроился на безопасном расстоянии и следовал за этим "дорожным драконом" в ожидании удобного момента для обгона где-нибудь на светофоре. 

 

           Водитель плетевоза притормозил неожиданно. Валентин не успел ни понять причину, ни отреагировать: невидимая сила втянула его в пространство под тридцатиметровыми трубами. Валик мысленно попрощался с любимыми девчонками. То, что произошло дальше, не поддавалось объяснению. Неведомая сила подняла как пёрышко мотоцикл вместе с мотоциклистом и вынесла на дорогу чуть впереди грузовика. Валя, не прекративший давить педаль газа всё это время, уносился от смерти. Он, не верущий ни в бога, ни в дьявола, благодарил...того, кто спас его. Спас трижды.

 

         Только спустя год он расскажет жене все эти испытания, переспрашивая откуда она знала?

 

         – Как так, родная, ты звонила сразу и твой голос дрожал от страха?

 

         – Любовь связывает любимых крепкой прочной нитью. Когда один из двоих в беде, нить натягивается. Будто невидимые сильные руки вырывали меня из сна, ставя на колени, я едва успевала зажечь свечу. И я молилась...

 

          – Я слышал, – Валентин целовал бриллианты слёз, катившиеся по щекам. Ведь Лина только сейчас узнала от чего она спасала мужа своими истовыми молитвами. Это крылья её любви удерживали Валентина на волоске от беды. И она плакала от мысли, что могла потерять любимого и от благодарности этой непонятной невидимой силе, спасшей их семью.

 

– Чем же я заслужил такое счастье?