- Белое вино? Красное? – вполголоса спросил Такис на правах хозяина ресторана, поправляя свой белоснежный воротничок. Официанта, повторяющего вопрос, Ленка не замечала. В памяти мелькало серое пламя - казалось, дым проникает даже сюда, за много километров от Мати!

«98% Мати сожжено… Не всем удалось спастись… Четких данных о жертвах нет…» - долетали телекомментарии.

- 98%,- задумчиво протянула Ленка, беспомощно озираясь и растерянно вертя бокалом. Элегантная супруга Такиса, София, сглатывая слезу, настороженно покосилась на Ленку.

- Греческая пословица гласит: «Нельзя перепрыгнуть пропасть на 99%». Значит, оставшийся 1% - это много, – вздохнула Ленка, поежившись. Такис пожал ей руку под столом, чтобы жена не увидела.

- Маленький, как лекарственная доза, но шикарный процент, который мешает полной победе зла на Земле! Всем желаю попасть, - Ленка запнулась, - в счастливый 1 процент, который спасется! – прошептала сквозь слезы, глядя в глубь бокала, красного, как кровь, добавив:

- В Мати спаслись целых 2%.

София достала платочек, исподволь недоверчиво поглядывая на Ленку. Такис пояснил:

- В Мати многие спаслись – детские лагеря эвакуировали, говорят, добровольцы помогли.

Ленка даже знала имя одного из добровольцев, которого встретила по дороге. Судьба Костаса оставалась неизвестной! И дорого бы Ленка дала, чтобы вновь увидеть его шикарные кудри, ощутить теплую, уверенную руку!

Изысканная еда казалась безвкусной - будто дым окутал глотку. К тому же, Ленка быстро опьянела – задумалась и забыла разбавить вино!

Градус вскружил голову, когда София воодушевилась:

- О, наш сын!

В дверях показался тот самый мужик в шортах с белобрысой девицей, которых Ленка с балкона видела хлопающими друг друга по заднице. Говорили, сыну Такиса 46 лет, а на вид – 64! От перестановки слагаемых сумма не меняется - меняется впечатление. В 20 лет твое лицо, как дала природа, в 30 – как ты сохранил себя, в 40 – как заслуживаешь. Перед Ленкой восседал, мягко говоря, не Никос Вертис. Почему он не унаследовал красоту своей матери и выдержку отца? Хорошо, что шорты сменил на штаны – нагота не всегда соблазнительна!

Вот о его спутнице такого не скажешь – она зашкаливала огнедышащей молодой энергией под золотистым платьем на тонких бретелях. Ярко высветленные волосы, броский макияж, аромат духов, перебивающий самый сильный аппетит: уймитесь, королевские креветки!

- Наша гостья – Элени, - кивнул им Такис. – А это наш сын Михель и его девушка, Татьяна, - указал Ленке на вошедшую парочку.

- Очень приятно, - по-гречески поприветствовала Ленка.

Татьяна оценивающе зыркнула сквозь приклеенные ресницы с высоты своего бюста и положения в обществе, состоящем из 4 членов семьи, вернее – троих плюс одна кандидатка!

- Взаимно! – громыхнула Ленкина соотечественница на ломаном греческом, выразительно окидывая взглядом крепко затиснутого ею Михеля, сразу же уточнив у Ленки:

– Вы замужем?

- В Европе не начинают знакомство с данного вопроса!

- Ах, ты «замужем за работой» - это модно! – рассмеялась Татьяна, кружевом обнажая белоснежные зубы. Михель заржал.

«Они так друг другу подходят! Но если им действительно смешно - у ресторана слабые перспективы», - подумала Ленка, парируя:

- Не совсем так: работа - замужем за мной!

Такис умиротворяющее улыбнулся:

- За знакомство! Γεια μας!

Собравшиеся подняли бокалы: Татьяна – выше всех!

- Ой, господин Такис, я с Вами чокнуться не успела, давайте еще! – весело продолжала она, глядя на Ленкину руку. – Елена, а кольца-то нет - как же работа замужем за тобой?

Михель снова заржал, Татьяна ограничилась торжествующей улыбкой.

- У меня есть обручальное кольцо, не переживай, только слишком дорогое, чтобы брать в путешествие. Предпочитаю хранить его в надежном месте, потому что такую потерю ничто не восполнит.

Татьяна успокоилась, отпустив Михеля – уже нет смысла бояться, что Ленка утащит ее «женское счастье», завоеванное духами и ногами на берегах Эллады.

Ленка не верила, что есть сугубо «женское счастье»: это так же неестественно, как «женский кариес» или «мужская температура». Ведь слово «счастье» среднего рода, следовательно, может быть только… детским: открытым, ярким, добрым! Когда на него напяливают женский или мужской парик, оно обретает чудовищные формы. Если счастье разделяют на «женское» и «мужское», это означает отсутствие взаимности из-за разобщенности интересов: одним – «милый рядом», другим – «бабы, пиво рок-н-ролл». Недаром говорят о «женском счастье», но не о «мужском». В слове «счастье» корень-то - «часть»: кто выдрал свою часть у судьбы, тот «с частью», то есть «с-частлив»! Кто не выдрал, тот «без части», «без доли» - «обездоленный», «несчастный»…

Тем временем в руках официанта подоспели рыба и спанакопита…

- Да-да, - усердно затараторила Татьяна. – Я была почти уверена, что ты замужем!

Такис и София недоуменно переглянулись. Ленку окончательно разбил градус:

- Предлагаю выпить за то, чтобы мы ничего не теряли, - слезы навернулись ей на глаза. - Ничего дорогого, близкого, главное – чтобы не теряли друзей! По-русски не говорят «любовная семья», но… «дружная семья»! Хочу выпить за друзей и пожелать, чтобы в наших семьях всегда жила дружба - ведь без дружбы нет любви…

Такис встал. За ним, не спуская с Ленки глаз, приподнялась София.

- Детка, спасибо!

Ленка с трудом держалась на ногах. Но с алкоголем легче: мысли убегают от боли в сердце.

- Кому баклажаны? – официант появился весьма кстати.

Ленка осторожно подняла руку – не потому, что боялась возобновления темы обручального кольца, а потому, что на столе столько угощений–шедевров! Одна фаршированная рыба чего стоит, не говоря о пирожных из осьминогов!

Тихонько заиграла музыка… Неумолимо доносилась мелодия:

Чувствую ночи напролет:

Искра любви, как прежде, жжет!

Сухим листом мечта горит

На самом дне моей души …

Снова Ленкины мысли вернулись в Мати.

- Что случилось, детка? – озаботилась София.

- Песня трогательная, - всхлипнула Ленка, думая о Костасе.

- Нравится Яннис Плутархос? – вмешался Михель, победоносно откинувшись на спинку диванчика. Татьяна обеспокоенно схватилась за его руку, как утопающий - за соломинку. Правда, Михель на соломинку не тянул, приходилось хвататься… как алкоголик за бутылку, чтоб никто не отнял. Разве это «с-частье» - все время стеречь свою «часть», хватать свою «половинку», чтобы не сбежала? Сродни зависимости!

- Очень нравится! - призналась Ленка, дожевывая помидор.

«Горит душа!» - нещадно билось ее сердце. «Зачем эта песня звучит именно сегодня? Почему гарь и дым не отпускают?» - заныло нутро в ответ на ноты.

- А читала, что о Плутархосе в Интернете пишут? – не унимался Михель, странно улыбаясь.

- Не колышет - он прекрасный исполнитель и хороший человек, насколько могу судить,- Ленка запихнула баклажан в рот, вспоминая рекламу жвачки: «Иногда лучше жевать, чем говорить»

Подул ветер, развевая кружевные шторы. Западный или восточный? Что принесет? Пожар?! Дождь?

- Я прикрою. Тянет? – всполошился Такис.

- Не надо - душно, - Ленка вспомнила ветер с Чернобыля, периодически повторяющийся в ее родных краях, приносящий клубни дыма и гари. В Грецию она приезжала не в последнюю очередь из-за чистого воздуха. Но и сюда добираются пожары, воруя рай, тот маленький процент уцелевшей земли, на которой еще хочется жить.

- У меня тоже тост! – салютовала Татьяна. Михель уставился на нее с некоторой долей страха. – Хочу выпить за семью… То есть, вашу семью, господин Такис и госпожа София, и за нашу будущую - с Михелем! Я не могу жить в эгоистическом одиночестве - выпьем за будущее!

Ленка знала: «будущее» - это хуже, чем «жизнь» и «смерть» вместе взятые. «Жизнь» – это явная дрянь, а «будущее» - дрянь в красивой упаковке! Обманщики употребляют слово «будущее» или глаголы в будущей форме, что означает: в реалии и обозримой перспективе нет того, о чем твердит собеседник. Классический пример торговцев «светлым будущим» – коммунисты, исчезнувшие с партийной казной и воскресшие в роли национал-патриотов, обеспечившие достойное оплачиваемое место на стуле своим детям и внукам. В список фокусников – сектанты, врачи-неумехи, «лечащие будущим». Вышеуказанные проходимцы нередко именуются «докторами», «профессорами», «учителями»…

Если бы Татьяна была старше,сошла бы за позитивную комсомолку, но она моложе Ленки на добрый десяток лет.

- Γεια μας! – ответила компания на Татьянин «неэгоистический» тост.

- Хочешь торт? – заговорщицки спросил Такис.

- Лучший десерт – греческий персик! – ответила Ленка.

- А на Украине растут персики?

- Вкуснейшие – в Одессе!

- Это же греческий город! – ничтоже сумняшеся, воскликнул Такис.

- Греки считают его греческим, украинцы – украинским, русские – русским, евреи – еврейским: уникальный город, где чувствуешь себя родным!

Вечер подошел к концу – за окном царила ночь, трескотня сверчков носилась по опустевшему ресторану.

Татьяна поспешила утащить Михеля в номер.

- Ты действительно замужем? – огорченно спросил Такис Ленку.

– Жаль, что мы не пригласили твоего мужа! – успокоившись, продолжила София.

- Вы… о чем? – не сразу уловила Ленка.

- У тебя же есть обручальное кольцо? Или ты соврала? – Такис нахмурил брови, будто прикрывая ими намечающуюся лысину.

Ленка пояснила:

- Обручальное кольцо досталось мне от бабушки и очень дорого как память: в голодомор бабушка продала фамильные драгоценности, оставив золотой крест и обручальное кольцо. Она говорила: «Любовь, детка, это не тогда, когда ты с ухажером кушаешь романтический ужин, а когда и в голодомор помнишь о своей любви!»

София и Такис вытаращили глаза - их подвело даже неизменное греческое красноречие!

«Вот, брякнула», - подумала Ленка. Надо пить осторожнее, но слово – не воробей!

К слову, у бабушки была не в фаворе Татьяна Ларина, кушающая за денежки мужа-генерала, но безрезультатно сохнущая по Онегину. И что мужчины находили в таких «мечтах поэта»?

Ой, Ларина – тоже Татьяна? Ну и совпадение!

- Твоя бабушка – мудрая женщина,- прошептала София, по-дружески взяв Ленку за руку. – Я просила у судьбы сына, а теперь жалею, что ты – не моя дочь!