(отрывок из рассказа)

 

Это случилось, когда я учился в школе. Окончил второй или третий класс, точно не помню. Помню лето было жаркое. До поездки в детский лагерь оставались дни. Куда работающим родителям определить своего шебутного отпрыска по прозвищу «головная боль»? Правильно, к родной бабке. Благо, она жила в том же районе. Утром приведут – вечером взад. Когда оставляли с ночёвкой, то приносили бабке две-три пары колготок – это для меня и ей две пачки валидола и пузырек валерьянки. Всё по-честному! Бабка и прабабка (еще жива была) жили в двухэтажном, еще дореволюционной постройки доме, на втором этаже. Помню, в тот раз оставили меня с ночёвкой. А я-таки был не против. Вообще, мне у бабок нравилось. Хоромы большие, просторные. Дворик старый дворянский и пацанов-приятелей много.

 

К бабкам я всегда приходил в образе киногероя. То я индеец, гроза бледнолицых, то неуловимый разведчик, но чаще всего я любил прикидываться фашистом. Зайду утром и вместо «здрасьте» ногой по двери с носка вмажу, руки в локтях согну, как будто у меня «шмайсер» и кричу: «Бабка - хенде хох! Партизанен ест? А конфеты? Шнель, бистро , бистро!!!» Всем сразу ясно: «Онучек пришел». Короче, в то утро я притащил к бабкам ёжика. Классный ёжик. Колобок в иголках. Я его на кривой перочинный ножик сменял. Ножик тупой – ёжик колючий. Сделка равная. Одна беда: бабкам ёжик не понравился. Говорят, типа, снеси его нахрен и выпусти ко всем чертям. Я в отказ. Ни фига себе! Только обменялся, а эти говорят «обломись». Дудки! «Нет, - говорю, - ёжик тихий, не буйный. Никого не кусает. Пусть поживет у меня под кроватью». Определил ему коробку. Молока в пепельницу налил. Назвал Колей – потому, что он колючий.

 

Целый день Коля спал как убитый. Даже храпел. А вот ночью… Тут самое интересное. А ночью он устроил лошадиные бега. Среди ночи каждый шорох слух режет, а тут такое началось… Сложилось впечатление, что его накануне подковали, привязали к нему гирлянду из пустых консервных банок и дали под зад!

Начался психодром…Он бегал как мустанг по прерии: фыркал, чхал, только, что не ржал. Какой тут, на фиг, сон? Включили свет. Попытались поймать. Да, хрен там! Такого партизана голыми руками не возьмешь. Он под кровать – все за ним. Он перебежками за буфет – все туда. Он под диван – все окружают диван. Пока окружали, а он уже из-под стола на нас смотрит. Носится по хате, чуть не с криком: «Все за мной!» А мы за ним паровозиком. Время уже ночь-за-полночь, а тут все на ушах и на иголках. Бабки уже визжат. В руки брать боятся. Тряпку в него кидают. Пока та летит, а ёжик уже в другом месте рожи корчит. Потом мы стол втроем окружили – хоровод устроили, а ёжик под столом рысячит. Стол старинный в нем куча перегородок и подставок для ног. Веселуха! Ночной концерт «Ёжик и компания». Бабка уже кричит: «ЁЖ твою мать!» А прабабка перед буфетом с веником стоит, как вратарь с клюшкой на воротах, чтоб ёж за буфет не закатился. Потом ведь хрен выкуришь. Не справилась, старая. Такой «гол» мимо веника проскочил… И всё! Аут! Под утро мы сдались. Ёжик заснул за буфетом. Бабки нажрались валидола и тоже в храп. Светало. После завтрака мне выставили ультиматум: «Ежа – на фиг! Отнести где взял. Или делай шо хочешь, токо шоб им и не пахло!» Вот задача для пацана. Но Колю реально жалко. Прикольный был гад…