Только сейчас, глядя из окна на поток движущегося транспорта, Фёдор впервые осознал, что жизнь проплыла мимо. В ней он был скорее зрителем, а если и приходилось окунался в треволнения и судьбоносные переплёты, мужчина торопливо и старательно выбирался на спасительно-надёжную границу между мечтами и реальностью, и вновь с удовольствием созерцал свою жизнь со стороны.

 

Как уютно парить в стране грёз! Конечно, иногда требовалось шевелиться, действовать, выбираться из привычно-сладостной атмосферы, но в такие минуты рядом всегда были близкие, любящие люди, готовые взять на себя часть, а то и весь груз ответственности.

 

Мужчина опёрся рукой о давно некрашеный подоконник и, грузно сползя с табуретки, побрёл в спальню. Несмотря на неурочный для сна час, с удовольствием улёгся на кровать, а старенький матрац услужливо прогнулся под тяжестью тела. Только так, укрывшись с головой одеялом, удавалось поддерживать иллюзию счастья.

 

Годы шли, забирали с собой близких — родители умерли очень давно, но горечь потери скрадывалась осознанием, что рядом всегда есть надёжная опора — младший брат. Фёдор радовался, что между ними такая большая разница, в десять лет.

 

Располневшее тело, не привыкшее утруждать себя физическими нагрузками, часто выказывало капризы, здоровье пошатнулось, но это не страшно. Порою в мечтах Фёдор представлял, как лежит обездвиженный в постели, а брат уговаривает его поесть. Какое приятное, щемящее чувство — смесь жалости к себе и любви к брату.

 

Александр, в отличие от грузного Фёдора, был высок и строен. Вечерами занимался пробежками, днём работал в научно-исследовательском институте. Фёдор гордился, что его брат — учёный. Сашины работы печатали многие журналы, принося небольшой дополнительный доход. Это было весьма кстати, так как в изношенном институте с выплатой заработной платы, как и с её размером, было очень туго. Родительская трёхкомнатная квартира лет двадцать не видела ремонта, да и братья, по правде говоря, любили работать головой, а не руками.

 

Александр был погружён в науку, Фёдор — в литературу и живопись. Выгоревшие обои и рассохшийся паркет однозначно меркнут перед восхитительным, ярким миром искусства, охотно распахивающим свои двери перед ним, Фёдором, его благодарным зрителем.

 

— Мы с тобой, Сашик, интеллигенты, бедные, но гордые, — любил повторять Фёдор. Саша не возражал, но ему носить этот статус было на порядок сложнее, чем брату — безжалостные счета за коммунальные услуги и громко тарахтевший в унисон их урчавшим желудкам пустой холодильник быстро возвращали его на бренную землю. Фёдор же, давно находившийся на заслуженном отдыхе, с удовольствием брался за очередную книгу, зная, что брат что-нибудь придумает.

 

Оба были холостяками. По молодости Фёдора малость тянуло к женщинам, но, видимо, слишком он походил на героя романа Гончарова Обломова — оказывать внимание девушкам, ходить на свидания было попросту лень.

 

Но Саше без женщины, пожалуй, было сложно. Слишком живой у него был нрав, рыцарский. Заступался за всех обиженных дам. Несколько раз, помнится, предлагал Фёдору провести совместный ужин с понравившейся ему женщиной, иногда уходил вечерами, оставив брата одного.

 

Фёдор очень сердился на брата в таких случаях.

 

— Неужели нам плохо вдвоём? — вопрошал он. — Зачем впускать в нашу жизнь чужого человека? Кстати, помнишь, на смертном одре ты пообещал маме, что никогда не оставишь меня.

 

— Ну конечно, не оставлю. У нас же трёхкомнатная, будем жить вместе, — убеждал Александр.

 

— Нет, у тебя дети появятся, шум, гам, а ты же знаешь, что у меня слабое здоровье, — и, в подтверждение своих слов, Фёдор несколько театрально хватался за сердце, а брат бросался за тонометром и успокоительными каплями, очередной раз отменяя свидание.

 

Когда Александру стукнуло шестьдесят, он и подумать не мог, что снова влюбится. Его женщина жила в Беларуси. Познакомились на просторах интернета благодаря общим увлечениям.

 

Профессиональный интерес быстро перешёл в личный. Марина была разведена. С материальным обеспечением двух дочерей не было проблем, женщина уверенно стояла на ногах, занимая руководящую должность.

 

Александр, который также, как и брат, любил классическую литературу, часто говорил Марине, что их любовь, как в романе Куприна «Гранатовый браслет», (гранат, к слову, был любимым, но часто недоступным ввиду дороговизны лакомством Саши) встречается раз в сто лет. Разница в возрасте более чем в два десятка не являлась помехой развитию отношений. Ею оказался Фёдор.

 

Когда Саша попросил брата переехать с ним в Беларусь, Фёдор пришёл в негодование. Продать квартиру, предать память родителей, уехать с родных, насиженных мест! Доводы Александра, что Маришка переехать не сможет — потеряет высокооплачиваемую работу, и, главное, детей, ведь отец девочек не даст разрешение на их выезд за границу, не возымел действия. Фёдор наставил Александру кучу ультиматумов, запретил приезд Марины даже в гости.

 

Впервые братья поссорились, но Фёдор одержал верх. Саша продолжал общаться с Маришкой только заочно.

 

Беда пришла внезапно. Авария. Дни, наполненные больничными коридорами и робкой надеждой, что Саша очнётся.

 

Хлопоты с похоронами взяли на себя соседи. Вот уже месяц единственное успокоение Фёдор находит в постели, представляя в полудрёме, что Саша жив, и скоро вернётся с работы.

 

Настойчивая трель телефона вырвала его из объятий лёгкого сна. Натянув тапочки, мужчина побрёл в прихожую. Марина. Засыпала его вопросами о самочувствии, о состоянии счетов, опять начала предлагать деньги, чтобы Фёдор смог рассчитаться с долгами.

 

Досада от напоминания о земных проблемах переросла в возмущение.

 

— Марина! Я очередной раз говорю — мне милостыня не нужна, тем более от женщины! Мне без Сашеньки тяжело, но я не опущусь…

 

Старческий голос не выдержал высоких нот, и Фёдор зашёлся кашлем, во время которого не услышал, как в трубке прошелестел сдерживаемый всхлип. Когда мужчина смог продолжить разговор, Мариша уже бодро сказала:

 

— Я, собственно, звоню с хорошей новостью. Редакция журнала, которая печатала статьи Саши, передала их смежному издательству. Будут регулярные гонорары. Назовите реквизиты карты, и вам переведут деньги.

 

— Да какие там деньги! Копейки! Саше мало платили.

 

— Нет, нет. Журнал популярный, тираж большой. Да, редакция ещё и в соцзащиту позвонила, те пришлют вам помощницу. Поможет в счетах разобраться, продукты купит, лекарства.

 

Спустя час уставшая женщина с потухшими глазами переводила крупную сумму денег за тысячу километров. Сложно будет содержать Фёдора и его сиделку, но что же делать, не могла она бросить старика. А в этот момент довольный Фёдор, засыпая в любимой постели, думал, какой же замечательный у него брат, умудряется заботиться о нём и с того света.