НЕПРАВДА

 

Хмурой чащей, тёмным лесом да пшеничными полями за каким-то интересом незаморская принцесса приходила со слезами. Возле насыпи шоссейной на безлюдном перекрёстке, без трибуны и подмостков, я встречал её келейно и под небом безмятежным говорил о чём-то громко. Невпопад, но очень нежно улыбалась незнакомка, поправляя сгиб в одёжках. Угощалась хлебом-солью, а оставшиеся крошки, собирая на ладошку, ловко прятала в подоле.

 

Жили вместе. Шли к вершинам по прямой да по зигзагам. В шесть утра играли гимны.

По весне плескались флаги, а зимой – сбивалось масло в деревянной маслобойке, печь горела, лампа гасла, снились сны в железных койках. Жили вместе очень просто: гоголь-моголь – на потеху, а на горе – плач с погоста (до калинового моста доносилось ветром эхо). Долго, коротко ли, хворо – худо-бедно жили-были, и друг друга научили перекрашивать заборы, на которых слишком честно и по максимуму кратко суть писалась...

 

А принцессу называл тогда я Правдой.

 

*

 

Бьёт в набат уставший молот. Опустел мой белый город. За воротами – редут. В путь собралась незнакомка, со слезами и с котомкой (ветром эхо – тут как тут). Как обычно, отмолчалась и ушла, как не бывало, и оставила ни с чем. Ей вослед кричать хотелось: "Ну, куда же ты смотрела?!" Только думалось: "Зачем..."

 

Помню – снилась долго-долго. За окном прозрачным шёлком серебрился полусвет.

А потом пришла другая – настоящая, живая. И сказала: "Ну, привет..."

 

 

ВСЕГДА И ГДЕ-ТО

 

в коридорах мегасот

холодно и грустно.

миллиард неспящих сов

делит пусто-густо.

ни войны нет, ни вендетт,

ни ночных пожарищ.

непрерывно гаснет свет…

 

возле белых клавиш

бесконечность истекла

в сети альфабета.

будешь так же, как была

ты

всегда и где-то.

 

в дымке бесполезных снов –

яблочный фонарик,

а в записке – пара слов

и воздушный шарик.