Колыбель из клёна
«До чего ты, внучка, непослушна; дров тяжёлых много не носи!" ––
Дед ворчит у печки добродушно. Сам принес бы, да не хватит сил.
Сердце рвётся, жаль ему пичугу... Прожил много, но ещё не глух ––
Взор девчонки неспроста испуган –– по деревне ходит гнусный слух.
Злые люди языками чешут, обливая грязью сироту,
Мол, до срока налилась черешня, и уже распробовал пастух...
Как забыть ей? В поле шла на жатву через сад колхозный на заре,
А пастух набился провожатым, замыслами чёрными созрев.
Навалился, сбив её с размаху, где свисали ветви до земли,
И она забилась дикой птахой, но обидчик был неумолим.
Не забыть ей похоти липучей, грязных рук на локонах густых.
По высоким травам и колючкам от стыда бежала на пустырь.
Ей теперь вовек не смыть позора, и огнём обида душу жжёт!
А мороз давно плетёт узоры, не скрывает сарафан живот.
И решилась на лихое дело: счёты с жизнью сломанной свести,
Полушубок старенький надела, пред иконой прошептав: «Прости.»
Над обрывом ветер выл постыло и крутил позёмки белый шлейф,
Лоб тремя перстами осенила, но дитя толкнулось: «Пожалей.»
Волей провидения ведома, вспомнила, что дед любимый стар...
Поспешила по тропинке к дому, где за дверью мир и доброта.
Стружка засыпает половицы – завитки душисты и свежи...
«Будут на бортах цветы и птицы,» –– дед сказал, стамеску отложив.
Повертел в руках брусок с досадой:«Не дочистил, видно, у торца.
Выйдет колыбель из клёна ладной. Почитай, готова для мальца.»
