Чёрный кавадрат
Ночь. Третьяковка. Сто́рожа шаркающие вдоль стен ноги.
- Эй... человек... Человек! Задержись на минуту, убогий!
Да не боись, это я - Чёрный Квадрат. Малевич.
Ну, что ты уставился? Проще будь. Ты же не Бонч-Бруевич...
— Куда ещё проще, Малевич? Походкой веерной
Шатаюсь по залу — и ты тут запанибрата.
Спою тебе песню. Я ветер — Аркадий Северный.
И песенка будет «Про чёрного кавадрата».
Раз пошли на дело я и Бонч-Бруевич.
В Третьяковке не был рэсторан.
А висел на стенке сумрачный Малевич.
Я туда направил свой наган.
До сих пор не понял, что тут началося.
Он преобразился во сто крат.
Оглушил сиреной из разноголосья,
Ослепил алмазом в сто карат.
Я, его снимая, был немного взвинчен.
Басом затянула Монсеррат.
Лучше бы мы в Лувре
Слямзили Да Винчи,
Дался мине чёрный кавадрат.
Яму себе вырыл чёрным кавадратом.
Был он элегантен в аккурат,
То ли чернодырый, то ли белый атом
В негативе чёрный кавадрат.
Голова — два уха, что за тупорылость?
Начал он серьёзный разговор:
«Граждане бандиты! Всё у вас накрылось,
Я — обыкновенный монитор.
Выгляжу я круче в пале и секаме,
Иль без кодировки, полосат.
Но когда не включен,
Ходят косяками —
Поглазеть на чёрный кавадрат.
Вы, негоцианты и неандертальцы —
Недо-недоношенный народ.
Как всегда, попали
Прямо в небо пальцем,
Нарвались на речи оборот».
Я ему — анданте, он мине — аллегро,
Посылая всех на букву ять.
В чёрном кавадранте,
Словно как у негра —
Темнота — и глаз не оторвать.
Тута с перепуга выстрелил Бруевич
И попал немножечко в себе…
Привезли нас в дурку (там уже Малевич).
Я ему играю на губе.
