Ищу Критика! Максим Приходский.
Ищу Критика!
31 октября 2016
Максим Приходский.
Приветствую.
Несмеян Странник — «Маска»
Сделайте маску мне, чтобы была
Чистой, веселой и яркой;
Чтобы морщины скрывать помогла,
Глаз потускневших огарки...
Пусть улыбается и под дождем,
И пред толпою ревущей;
Маску, в которой дадут мне в заём
Жизни поющей, цветущей.
Маску, в которой не станут вязать
Руки мои кандалами;
Маску, в которой успею сказать
Всё, что копилось годами.
Сделайте в новой обёртке лицо,
В старой покой невозможен;
Чтоб не считали меня подлецом
И не пугали прохожих.
Кажется, только тогда я смогу
В мир равнодушный вписаться,
Чтобы не прятаться, если солгу
И для других прогибаться.
Даже когда поведут на забой,
Всем говорить: извините...
Сделайте маску, чтоб перед собой
Горя я просто не видел.
Вот это будет тогда человек!
Близкий и равный по духу...
Голову можно закидывать вверх
Не получив оплеуху.
Сделайте! Сделайте, очень прошу!
Вы же сумели прижиться...
Просто иначе я вас укушу
За деревянные лица!
---------
Техническая сторона
4-3-стопный дактиль выдержан в этом стихотворении, и никаких серьёзных нареканий у меня к нему нет. Рифма же в этом стихотворении в целом обычна и невыразительна за некоторым исключением. Единственное созвучие, которое я отмечу: «человек — вверх». Оно довольно слабое по фонетике (несмотря на совпадение опорных и сходство [к] и [х], [р] сильно его разрывает), но оно интересно лексически. Нет смысла подробно останавливаться на технической стороне, в этом стихотворении есть стороны, на которые следует обратить больше внимания.
* * *
В поэзии люди чаще хотят избавиться от психологических масок, обрести искренность или же напрямую обличают ношение таких масок, противопоставляя себя тем, кто участвует в этом маскараде. Здесь автор идёт немного по другому пути. В этом весьма болезненном стихотворении лирический герой устал от своего эмоционального «я», которое не может не видеть горя, не осознавать свою душевную боль, не может не быть собой. Настолько устал, что умоляет носителей «деревянных лиц» избавить его от всех этих бунтарских качеств и чувств, сделать ему такую же маску, с которой он сможет стать бесчувственным, лживым, лицемерным, — иначе говоря, прижиться и вписаться. Конечно же, и здесь происходит обличение, но, так сказать, «от противного». Лирический герой сдался, потому что не носить маску в этом поэтическом мире невыносимо сложно. Мы вполне можем его понять — нет ничего хорошего в ощущении себя изгоем просто потому, что тебе чужды и неприятны правила игры. Кажется, что ещё чуть-чуть, и душа сломается под гнётом окружения. Этот срыв здесь показан неплохо.
Иногда через технику, и не только через неё, чувствуется, что автор увлёкся темой, что ему хотелось говорить. Техника выдерживается, но порой не без жертв со стороны содержания. Такие стихи получаются, как правило, более длинными, их послание передаётся довольно прямо, и в них просматривается некоторая небрежность. Я попробую выделить эти сомнительные, на мой взгляд, моменты.
«Чистой, веселой и яркой» — весёлость и яркость являются понятными и естественными определениями для маски, но почему в данном случае важна чистота? Почему лирическому герою важно, чтобы маска была чистой? Быть может, имеется в виду безупречность поддельного лица, но мне всё же кажется, что это слово лишнее в этом ряду.
«Чтобы морщины скрывать помогла» — неудачный выбор вида глагола. Фраза звучит лучше и ближе к тому, что хочет сказать автор, если глаголы согласованы по виду: либо «скрыть помогла», либо «скрывать помогала».
«Маску, в которой дадут мне в заём» — нельзя дать в заём, так не говорят, но можно дать взаймы или дать в долг.
«...Вязать руки мои кандалами...» — тоже не лучший, на мой взгляд, выбор слова. «Связывать» ещё как-то можно было бы принять, хотя кандалы — не верёвка, в них заковывают или сковывают ими.
«Маску, в которой успею сказать всё, что копилось годами» — вот это довольно странное свойство маски, противоречащее остальным, ориентированным на ложь, прогибание и равнодушие. Почему вдруг маска даёт такую возможность? Мне кажется, этот момент нуждается в большей проработке.
«Сделайте в новой обёртке лицо, в старой покой невозможен» — если бы фраза была построена так: «сделайте мне новую обёртку, в старой покой невозможен» — то нареканий бы не возникло. Но раз мы говорим про обёртку лица (само по себе очень неудачное словосочетание, на мой взгляд, — обёртка оборачивается вокруг предмета, а не закрывает его с одной стороны, как маска), то невольно подразумеваем, что в старой обёртке лицу покой невозможен. Надеюсь, автор так или иначе почувствует, в чём суть моих замечаний к этим строкам.
«И не пугали прохожих» — хочется добавить «мной», иначе возникает неоднозначность. На смысловом уровне она разрешается, но на уровне языка не хватает местоимения.
«И для других прогибаться» — всё-таки прогибаются обычно под кого-либо, хотя я могу увидеть ситуацию, в которой теоретически человек прогибается для кого-то, так что это больше предупреждение — возможно, автор всё-таки имел в виду «прогибаться под».
«Даже когда поведут на забой» — автор имел в виду, конечно же, убой, а не забой. Это не синонимы.
«Близкий и равный по духу» — опять же, не хватает уточнения — равный кому? То же самое, что с пуганием прохожих, — мы понимаем, что равный стаду, но во фразе чувствуется языковая незавершённость.
«Голову можно закидывать вверх, не получив оплеуху» — тоже несогласованность глаголов по виду. Если бы оплеуха была одна и являлась своего рода платой за право вскидывать голову, то фраза была бы верна. Но логично, что в этом художественном мире оплеухи отвешивают регулярно тем, кто закидывает голову, поэтому правильным вариантом было бы «не получая оплеухи».
Мне кажется, автору стоит быть внимательнее к языку: аккуратнее выбирать слова, оценивать естественность своей речи. Каждое из этих замечаний при обнаружении в тексте заставляло меня спотыкаться, терять накал, напряжение, выходить из погружения. Это печально, потому что без должного эстетического напряжения не выстреливают отдельные фразы. «Глаз потускневших огарки» звучат здорово, но неприятный осадок от предыдущих двух строк не дал мне в полной мере при чтении уловить это. Финал стихотворения «Просто иначе я вас укушу за деревянные лица!» на первый взгляд кажется весьма странным, но этим он мог бы быть и интересен, если бы я столько раз не споткнулся до этого. Поэтому я хочу пожелать автору удачи в нахождении гармонии между языком, техникой и поэтическим содержанием, чтобы все три компонента работали на полную и не мешали друг другу. Тогда мы, возможно, сможем лучше разглядеть его творческую индивидуальность.
---------
Атаева Елена — «НОЧЬ ПРИШЛА»
Вот сумерки подкрались незаметно
И тени поползли по стенам зданий.
А на дорогах пробки повсеместно,
Ведь вечер - это время опозданий.
За ними ночь пришла на площади, вокзалы,
Пока совсем уж мглою не накрыла.
Все городские обходя кварталы,
Свет фонарей включить нам разрешила.
А жители все разбежались лихо,
Попрятались в своих домах, квартирах.
И опустилась ночь на землю тихо,
Все звуки поглотив, даже в трактирах.
Нет ни души и город пуст и скучен,
Лишь изредка бредёт в ночи прохожий.
Он суматохой за день был измучен
И в темноте на призрака похожий.
Последний огонёк погас в оконце,
Весь город спит, темно в подъездах зданий.
Крадётся новый день с лучами солнца,
А утром пробки - время опозданий.
---------
Техническая сторона
Выбран один из самых распространённах размеров — пятистопный ямб. Две строки, к сожалению, не выдерживают его: в «За ними ночь пришла на площади, вокзалы» лишняя пара слогов, а в «Все звуки поглотив, даЖЕ в трактирах» ударение в выделенном слове расходится с метрическим ударением. Нет смысла останавливаться и на рифме — она почти вся грамматическая (рифмуются схожие по структуре слова одной части речи) и не вызывает интереса, она просто есть.
* * *
Пожалуй, стоит сказать сразу и прямо: это весьма слабое стихотворение. Его проблемы основательны, но раз автор выставил его на критику, я попробую дать направление для работы. Как мы знаем, ценность нашего поэтического слова во многом зависит от того, насколько оригинально, свежо и глубоко мы раскрываем какую-либо тему. Ещё лучше, если мы открываем какую-то доселе непроработанную в литературе область. К сожалению, это стихотворение, образно выражаясь, зашло в огромный дом поэзии и скромно переминается с ноги на ногу в прихожей.
Анализ можно начать с заголовка. Прочитав его, я бы сформировал очень низкие ожидания. Если мы хотим показать какую-то невероятно интересную сторону пришествия ночи, не стоит называть стихотворение «Ночь пришла» хотя бы потому, что читателя обременит груз ассоциаций с тысячей похожих и, увы, скучных стихов. Можно сравнить, насколько сильнее и интереснее смотрится «Ночь пришла на мягких лапах» (это название песни, написанной на стихи Веры Инбер). Но не зря стихи часто называются по первым строкам — как правило, они начинаются не с названия, а с некой отправной поэтической точки.
В стихотворении описываются знакомые проявления ночи: вот сумерки, вот свет фонарей, вот пустота на улицах. Я продолжу эту метафору с прихожей: многие строчки здесь — своеобразные двери, которые ведут в более интересные художественные пространства.
«И тени поползли по стенам зданий» — ну, да, поползли, бывает. А может быть, стоит рассказать, как они ползут, соединяясь в причудливые фигуры, живя своей жизнью, вызывая эмоции, навевая мысли о чём-то?
«Ведь вечер - это время опозданий» — ну, да, люди опаздывают, понятно. Но строчка-то неплохая, и автор мог бы раскрыть вечер, как время опозданий, показать эту атмосферу спешки, опоздания, разочарования... Здесь могло бы быть нечто более интересное.
«Свет фонарей включить нам разрешила» — будучи мимоходом брошеной в стихотворении, эта фраза звучит наивно, даже по-детски. Но, мне кажется, даже её можно взять и избавить от этой хрестоматийности, показав почему и как ночь накрывает мглой город, чтобы фонари могли освещать улицы, исполнять своё предназначение.
«Лишь изредка бредёт в ночи прохожий» — ну, бредёт себе и бредёт. Автор попытался добавить ему объёма: он был измучен за день, похож на призрака. Отлично, ведь если пойти дальше, взглянуть на его призрачные черты, усталое лицо, поношенную одежду, можно поэтически рассказать его историю, и через неё сказать ещё что-то важное.
«Весь город спит, темно в подъездах зданий» — ночью темно не только в подъездах зданий (в них как раз обычно свет горит), но автор выделил именно их. Я не буду спрашивать почему, я просто представлю стихотворение, которое описывает казалось бы такую непоэтичную вещь, как ночной подъезд многоквартирного дома. Но на самом деле в нём больше этого неуловимого поэтического вещества, чем в опускающихся сумерках. Сумерки уже растащили на стихи.
К чему я писал всё это — это стихотворение слишком общее, в нём не чувствуется индивидуальности, автор показывает то, что видят другие, и здесь едва ли присутствует какая-то художественная трансформация. В то же время, если пройти не сверху вниз по строкам, а вглубь, внутрь образов, а затем повторить это ещё раз, можно найти много интересного. Я искренне надеюсь, что автор предпримет такую попытку и найдёт свою глубину и свою художественную красоту.
---------
