Памяти цесаревича Алексея
Памяти цесаревича Алексея Николаевича Романова
(30 июля ст.ст. (12 августа нов.ст.) 1904, Петергоф —
17 июля 1918, Екатеринбург)
Напрасны наши сожаленья, былого не поворотить.
Но почему же мы с волненьем судеб распутываем нить?
Что так тревожит и печалит, что так безудержно гнетет?
Что не сложилось изначально? Зачем был тот переворот?
Смотрю на фото. Цесаревич. Четырнадцать неполных лет.
По долгу чести и по вере – не мог не ожидать побед.
Болезнь. Война. Кругом измены. И лишь Семья – святой очаг!
Арест. Сибирь. Весь мир расстрелян… Нездешний Свет – в его очах…
…Иной наш быт. Иные нравы. Где силу духа нам сыскать?
Зэка в роду да комиссары, иль голытьба – ни взять, ни дать…
Вбираю боль и скорбь столетья, судеб распутывая вязь.
Молитвой теплой отогреться, на лик царевича крестясь…
В ночь с 12 на 13 августа 2016 года
Примечание:
12 августа – день рождения Великомученика Цесаревича Алексея. 30 июля (12 августа) 1904 г. в Петергофе родился единственный сын последнего русского Государя Николая II и Государыни Александры Федоровны, наследник престола Российской империи Цесаревич Алексей. Он был пятым и очень долгожданным ребенком царской четы, о котором они много и горячо молились, в том числе во время торжеств, посвященных прославлению прп. Серафима Саровского 17-19 июля 1903 г.
Но рождение сына почти сразу было омрачено известием о страшной неизлечимой болезни, которой страдал Алексей – гемофилия. Заболевание стало очевидным уже осенью 1904 г., когда у двухмесячного младенца началось тяжелое кровотечение. Любая царапина могла привести к смерти ребенка; оболочки его артерий и вен были так слабы, что всякий ушиб, усиленное движение или напряжение могли вызвать разрыв сосудов и привести к роковому концу: падение, кровотечение из носа, простой порез – все, что для обыкновенного ребенка было бы пустяком, могло быть смертельным для Алексея.
Алексей прекрасно понимал, что он может не дожить до совершеннолетия. Когда ему было десять лет, старшая сестра Ольга обнаружила его лежащим на спине и глядящим на облака. Она спросила, что он делает. «Мне нравится думать, размышлять», – ответил Алексей. Ольга спросила, о чем же ему нравится думать. «О, много о чем, – ответил мальчик, – я наслаждаюсь солнцем и красотой лета, пока могу. Кто знает, возможно, в один из этих дней я больше не смогу этого делать».
Страдания и боль воспитали в Цесаревиче огромную силу воли и сострадание к людям. Но это не означает, что он не был одновременно и обыкновенным мальчишкой, доставлявшим порою большое беспокойство для близких. В нем органически сочетались готовность к шалостям и серьезность, простота и сознание своего положения, сострадательность и чувство собственного достоинства.
Сейчас можно только предполагать, какой была бы Россия, если бы Алексей стал ее главой. С ранних лет он отличался очень сильным характером и железной выдержкой. Цесаревич говорил: «Когда я стану царем, не будет бедных и несчастных». Но, готовясь стать во главе великой Российской Империи, он стал невольным свидетелем ее заката. Первая мировая война, внутренняя революция, трусость царского окружения, измена и предательство пошатнули, как казалось, нерушимый многовековой монархический строй. Свою жизнь царевич закончил в подвале Ипатьевского Дома, расстрелянный кучкой террористов и врагов России."
