САД БЫЛ В ЦВЕТУ...
Художнику Н. А. Ярошенко посвящается
Он сел за мольберт, взял палитру и кисть,
И холст оглядел испытующим взглядом.
Здесь лица бы надо чуть-чуть оттенить,
Тут света немного добавить бы надо.
Вчера на прогулке он думал о ней,
Картине из жизни уральских шахтёров,
И чтобы реальность предстала точней,
Спускался под землю, вступал в разговоры.
Забыть ли глаза, измождённые лица,
Свинцовость кирки, что дробила руду?..
Картина, уверен, должна получиться.
Жестокую правду в ней люди найдут.
Нашли облака. Раскалённые слитки
Рассыпала молния, выстрелил гром.
Захлопнув этюдник, гонимый дождём,
Назад поспешил он. Промокнул до нитки.
От Серых камней путь извилист и долог.
Громоздкий этюдник осаживал ход,
Идти тяжело, кровь в висках будто молот,
Заходится сердце, дыхание жжёт...
Приплёлся домой утомлённый и бледный.
Марии заваривать травы пришлось.
Но вскоре шутил! Да и тяжесть бесследно
Из сердца исчезла. Всё разом прошло.
На зорьке с крыльца он спустился босой,
Пошёл по дорожке, ступая неловко
По колкому щебню. Сверкала росой
Июньская рань, хлопотала Ольховка
Внизу под обрывом. А сад был в цвету!
Идя босиком по сверкаюшим лужам,
Отметил вверху синевы густоту,
Орла, что с утра над усадьбою кружит,
Следя за добычей; присел на скамью,
Среди белоснежной, роскошной сирени,
Погладил любимую розу свою,
Прислушался к птиц неумолчному пенью,
И, словно прося у Всевышнего сил,
Зажмурившись, к солнцу глаза обратил.
Хоть влажной дорожки покалывал холод,
Приятным теплом наполнялась душа.
О, как удивительно жизнь хороша!
Печально, что он далеко уж не молод.
Понежившись вдоволь, решительно встал —
Пора за работу! И в дом зашагал.
Он сел за мольберт, взял палитру и кисть,
И холст оглядел испытующим взглядом.
Да, лица бы надо чуть-чуть оттенить,
Здесь света немного добавить бы надо.
— Анюта, голубушка, кофе, будь ласка!
— Несу! — Потерев себе лоб и висок,
Из тюбика выдавил нужную краску,
Задумался, пробный поставил мазок…
Вдруг сердце взорвалось ! Всему есть предел.
— Что с вами? О, Господи! — Белый, как мел,
Он что-то шептал. Всё окутала мгла.
На крики вбежала жена: "Николай!"
Безвольно скользнув по холсту, грубый штрих
Оставила кисть, и художник затих,
Откинувшись в кресле. Палитра в руке
Качнулась, застыла... А невдалеке
Шумела Ольховка*, и сад был в цвету…
*Ольховка — горная речка вблизи усадьбы художника в Кисловодске
