Каратель

Что на земле оставим, что?

В шкафу потертое пальто,

Стихов непризнанных отраву,

 

А может быть, дурную славу?

И надо было ни вчера

Уже задуматься – пора.

 

И надо бы давно понять:

Что в мире зло, что благодать,

Что состраданье, что химера,

 

Хоть для блезиру, для примера.

А мы идем вторгаться в Рим.

Когда возьмем, себя простим?

 

Загладим как свою вину,

Чтоб камнем не пойти ко дну –

Словами, мыслями, делами,

 

Молитвою в небесном Храме,

Взорвав сто тысяч Хиросим?

Когда поймем, себя простим?

 

Как оболочка, кутерьма,

Чтоб утром не сойти с ума –

Работа, быт, сплошная спешка,

 

А выживешь – орел иль решка.

И снова скажут – жизнь Игра.

В ней кто-то ферзь, а кто-то пешка…

 

Безумие и парадокс –

К себе величие примерить.

И в одночасье вдруг поверить,

 

Что ты, на самом деле, Бог!

Открой врата, Иерусалим!

Когда войдем, себя простим?

 

А если нет, каратель рядом.

Топор наточен. Кто судья?

Послышится: «Чур, Я! Чур, Я!»

 

И колокол. И речь – тирада.

Как много жаждущих карать.

Ни миллионы даже. Рать!

 

Еще любовь. Ее обеты

Как солнца летнего лучи.

Но отчего душа молчит?

 

И ждут тепла под лунным светом,

Ни души даже, а тела.

Озера слез как зеркала!

 

Что на земле оставим, что?

Поэмы, строгие сюиты,

Что будут вечно знамениты,

 

Иль не услышит их никто?

А может, все лишь накипь, грим?

Когда поймем, себя простим…?

 

Когда поймем…?

 

Когда…?

 

…?