Каратель
Что на земле оставим, что?
В шкафу потертое пальто,
Стихов непризнанных отраву,
А может быть, дурную славу?
И надо было ни вчера
Уже задуматься – пора.
И надо бы давно понять:
Что в мире зло, что благодать,
Что состраданье, что химера,
Хоть для блезиру, для примера.
А мы идем вторгаться в Рим.
Когда возьмем, себя простим?
Загладим как свою вину,
Чтоб камнем не пойти ко дну –
Словами, мыслями, делами,
Молитвою в небесном Храме,
Взорвав сто тысяч Хиросим?
Когда поймем, себя простим?
Как оболочка, кутерьма,
Чтоб утром не сойти с ума –
Работа, быт, сплошная спешка,
А выживешь – орел иль решка.
И снова скажут – жизнь Игра.
В ней кто-то ферзь, а кто-то пешка…
Безумие и парадокс –
К себе величие примерить.
И в одночасье вдруг поверить,
Что ты, на самом деле, Бог!
Открой врата, Иерусалим!
Когда войдем, себя простим?
А если нет, каратель рядом.
Топор наточен. Кто судья?
Послышится: «Чур, Я! Чур, Я!»
И колокол. И речь – тирада.
Как много жаждущих карать.
Ни миллионы даже. Рать!
Еще любовь. Ее обеты
Как солнца летнего лучи.
Но отчего душа молчит?
И ждут тепла под лунным светом,
Ни души даже, а тела.
Озера слез как зеркала!
Что на земле оставим, что?
Поэмы, строгие сюиты,
Что будут вечно знамениты,
Иль не услышит их никто?
А может, все лишь накипь, грим?
Когда поймем, себя простим…?
Когда поймем…?
Когда…?
…?
