Град
Побило градом яблони,
Ударило из мглы,
Сломало, словно ядрами,
Некрепкие стволы.
В лохмотья измочалена
Зеленая кора.
Стояли и молчали мы
Над грудой серебра.
Обняв руками деревце,
Разбитое вконец:
— И что же это деется?..—
Чуть выдохнул отец.
Погибла в утро летнее
С деревьями в соку
Мечта его.
Последняя,
Быть может, на веку...
О, градины небесные!
Вы очень нам горьки.
Но били нас увесистей
Земные кулаки.
До сей поры не найдены,
В метели и в дожди
Болят шальные градины
Под ребрами в груди.
Войною ли,
Обидами,
Пайком гнилой крупы —
Сполна нам было выдано
Ударов от судьбы.
...Настанут дни погожие,
Добавим в грунт золы,
Закутаем рогожами
Разбитые стволы.
Наплывами затянется
Кора, где выбил град.
И выдюжит,
Поправится
Наш перебитый сад.
1963
Ударило из мглы,
Сломало, словно ядрами,
Некрепкие стволы.
В лохмотья измочалена
Зеленая кора.
Стояли и молчали мы
Над грудой серебра.
Обняв руками деревце,
Разбитое вконец:
— И что же это деется?..—
Чуть выдохнул отец.
Погибла в утро летнее
С деревьями в соку
Мечта его.
Последняя,
Быть может, на веку...
О, градины небесные!
Вы очень нам горьки.
Но били нас увесистей
Земные кулаки.
До сей поры не найдены,
В метели и в дожди
Болят шальные градины
Под ребрами в груди.
Войною ли,
Обидами,
Пайком гнилой крупы —
Сполна нам было выдано
Ударов от судьбы.
...Настанут дни погожие,
Добавим в грунт золы,
Закутаем рогожами
Разбитые стволы.
Наплывами затянется
Кора, где выбил град.
И выдюжит,
Поправится
Наш перебитый сад.
1963