Изгойское

В грудь усталую нет теперь брода --

В ней мороз.

Чуждый людям, я пью, словно воду,

Горечь слёз.

 

Этой боли, ещё неуёмной,

Вечен век.

Хоть лицо в капюшон прячу чёрный --

Человек.

 

Мои стены -- тюрьмою мне служат,

Это жизнь,

Кто толпы не приемлет бездушной --

На ножи.

 

Рана стихнет -- но страха с избытком,

Вечность в нём.

И ужасной становится пыткой

Школьный дом.

 

Светлый зал -- а по сути пещера,

Или склеп.

К сердцу ближнего узкие щели --

Сердца нет.

 

Манят душу горячие искры

Из вина,

Или утром в дали монастырской

Тишина.

 

Я как вор, навсегда в маске чёрной,

Как злодей.

Я привык быть вдали, хорошо мне

Без людей.

 

Ночи края нет, в чёрном тоннеле

Яд минут.

Больше здесь лебединую шею

Не свернут.