ДВЕНАДЦАТЬ ПОДВИГОВ ГЕРАКЛА(+16)
(рифмованные истории)
19.02.14г.
Прикрыло веко Око Света.
И мгла смолой течёт по Миру.
Орфей не строит больше лиру,
И не поёт он песню эту.
***
Гора снегами хмурит брови.
Шумят в подножиях оливы.
В лугах роса блестит красиво.
Греки чтят Божии устои….
У нас другие интересы.
Ведь мы же люди, а не Боги.
И те не будут очень строги
К нам, за показ красивой пьесы….
***
Геракл, он был детоубийца,
Подвигами платит за грехи.
О них Сократ писал стихи.
И те стихи, понятно, «в лицах».
***
То, что Гер детей пристукнул,
Царь Тиринфа, грозныйЭврисфей,
Придумал кознь, за смерть детей,
Приказ издал, как в воду «укнул».
В горах Немейских, сука-Лев,
На Землю посланный Богами,
Он рвал когтями, и клыками,
Едва кого в горах узрев….
Так вот, Геракл должен был,
Сгонять в Немеи, ё-моё,
Набить Льву рыло, и сраньё,
И остудить звериный пыл….
Силач царю ответил: - Есть!-
Взял стрелы острые, и лук.
Пошёл, развеять свой досуг,
И совершить святую месть.
Но стрелы Льву и в зад не впились.
Сколь в него витязь не пулял,
А лишь сильнее злиться стал.
И в спарринге враги сцепились.
Геракл, он же отпрыск Божий,
Отцовской силой обладал,
И Льву «люлей конечно» дал,
И хищник пал с разбитой рожей….
Тиринфийцы грека в львиной шкуре,
Встречали лавровым венком.
А он же дверь открыв пинком,
И пред царём предстал, в натуре….
А царь давно наймита ждёт,
Без всякой радости и злобы,
Присущей царственной особе,
К озеру Лерна парня шлёт.
Дескать, змея там расшалилась.
Не Бог весть, как там появилась.
Пучком голов злых шевелилась.
Иди… прибей её, на милость.
Геракл снова козырнул,
Свистнул друга, Иолая,
На опасности чихая…,
Он в не близкий путь рванул.
Вот и Лернские болота.
Гидра в сытой неге спит.
Громко, в девять рыл шипит.
«В кайф» рептилиям дремота.
Гера факел запалил,
Чтобы стрелы накалить,
Гидру ими подстрелить.
Факел другу он вручил.
Но Ехидне, Гидра дочь.
Льву Немейскому сестра.
Шкура у неё толста.
Её пробить стреле невмочь.
Гера кинул лук и стрелы,
Зевса гладиус достал,
Головы рубить им стал,
Он у Гидры очень смело.
Но вместо срубленной башки.
Назло витязя хотенью,
Как по щучьему веленью,
Вырастали сразу три….
Гидра ж яд с зубов прыскала.
Изо всех, своих голов,
А у ней их, будь здоров….
Типа, втрое больше стало.
Хорошо, что шкура львина,
Неприступна для зубов,
Лучше рыцарских оков,
Спасает грека-исполина.
Пригрустнул античный воин.
Припотел под шкурой львиной.
Помутнел и взор орлиный.
Явно битвой не доволен.
Голов уже полтинник целый.
Словно крона на стволе.
Злых гадюк парад Але.
Их рубить пустое дело.
Кричит Геракл: - Иалай!
Помогай скорей полезный!
Своим факелом, любезный,
Ты обрубки прижигай!-
И вот дуэт пошёл войной,
На античную гадюку.
Огнём, мечом карают суку.
А кровь из той течёт рекой.
И не успел пройти и час.
Как выросла голов гора.
Раздалось громкое «ура».
Басистый у Геракла глас.
Хвалит Эврисфей, героя:
- Ну, ты конечно, молодец!
Но есть одна проблема, спец!
Что-то типа, геморроя!
Есть Стимфалийска впадина.
Там птички «райские живут».
Вот так, что не сочти за труд.
Сверни-ка шеи гадинам!-
Геракл молча поклонился.
Крикнул друга, Иалая,
И луком, стрелами играя,
От царя прочь удалился.
Стимфалийские болота,
Они Аида смрадом пышут.
И тех, кто этим смрадом дышат,
Удушье мучает и рвота.
Приторчал Геракл от вони.
Лук и стрелы уронил.
Зачем пришёл сюда, забыл.
Стал не готов он к обороне.
Но тут Афина полубогу,
Кричит: - А ну, очнись, балбес!-
Трещотку кинула с небес,
Герою нашему под ногу.
Шагренью немейской накрыл,
Себя и друга полубог,
Прям с головы до самых ног,
Чтоб град стрел шкуру не пробил.
Пока трещоткой друг трещал,
Чтоб птичек райских напугать.
Их влёт удобнее стрелять.
Мочить Геракл птичек стал.
Вот и последнюю пришил.
Клюв медный, когти он сечёт,
Как доказательства берёт,
И в путь обратный поспешил.
И царь опять героя хвалит.
Но тут же отдаёт приказ,
Чтобы немедля, прям сейчас,
Он лань Киренейску пусть достанет.
Геракл снова козырнул
Он кабинет царя покинул,
И в Киренейю спешно двинул,
Где лань имела свой выгул.
А Лань была под Артемидой,
Вот и творила беспредел,
Топтала тамошний удел,
Прячась под Божьею хламидой.
Людям проказы этой лани,
Комом в горле. Невтерпёж.
Им сказал Геракл:- Что ж?
Пришёл конец Киренейской дряни.
Он целый год за ней гонялся,
И наконец «козу» настиг,
И выбрав подходящий миг,
За лук тугой Геракл взялся.
Лань реку вброд переходила,
Когда геройская стрела,
На прицельный курс легла,
И ногу лани просквозила.
Четвёртый подвиг удался,
Да Артемида с Аполлоном,
На мужа смотрят гневным взором,
Он зря мол распоясался.
Геракл:- Я, Боги умоляю вас!
Ведь эта ж не моя затея!
Я же воин, а не фея,
Я царский выполнил приказ!
И тут смягчилась Андромеда:
- Ну, что ж, иди, раз царь послал!
Займи свой скромный пьедестал,
Что царь творил, сам Зевс не ведал!-
Амбал на плечи лань взвалил.
Поспешил назад, в Тиринф.
Чтоб про лань развеять миф,
Бежит герой, что было сил.
Эврисфей доволен мужем.
Но опять царёв каприз,
Хочет сюзерен сюрприз.
Вепрь Эриманфский ему нужен.
А вепрь конечно, лютый зверь.
Кто его хочет воевать,
Он может сильно потрепать.
Замыслил зло царь Эврисфей.
А Геракл того не зная,
Один в далёкий путь идёт.
«Сиртаки» песенку поёт,
Всё на опасности чихая.
Поймать свинью, пусть и дикую
Для мужа пара пустяков.
А вот Кентавр, он не таков.
И встречей с ним любой рискует.
А Геракл-пофигист,
Идёт, поёт себе, «Сиртаки»,
Рукою чешет «коки-наки».
Не герой, а аферист.
До Эриманфа путь далёк.
Через владения Кентавров.
Они почти, как Минатавры.
Вверху мужик, внизу конёк.
Ну, да это просто, «муть».
И средь кентавров есть друзья.
Совсем забыл про Фола я.
Решил к нему Гер заглянуть.
Сыну Зевса рад был Фол.
Достал вино, закуски разны.
И отмечают вечер праздный,
Седой кентавр, и наш сокол.
Но сладки запахи вина,
Сразу учуяли кентавры.
Бегут сшибить обоим лавры,
Пока не выпит жбан до дна.
Да вот не знали «коне-люди»,
Что полубог здоров, как чёрт.
Кого угодно, в раз прибьёт….
Он им не что-то там, на блюде.
Геракл взял свою дубину,
Ведь он без дрына никуда,
И в миг, когда пришла беда,
Стал бить дикую скотину.
Кентавры бросились бежать.
Сын Зевса лук достал и стрелы.
Он лучник был весьма умелый.
Стал беглецам вослед пулять.
А стрелы в Гидреной крови.
Она ж любого яда хуже.
От яда дохнут «Коне-мужи».
У Гера нет к врагам любви.
Вот так от лучного патрона,
Когда идёт сплошной отстрел,
И в тот античный беспредел,
Поранил друга, Гер, Хирона.
В колено раненый Хирон,
Чтобы унять боли от яда,
Спустился сам в Гиену Ада,
Вот так в Аиде сгинул он.
Геракл потужил чуть-чуть.
За упокой Кентавра выпил.
И он не выл болотной выпью,
А в Псофис продолжил путь.
При виде грозного детины,
Сжался пятак у секача.
Он в горы задал стрекача,
Чтоб избежать лихой дубины.
Да в горах снег по самы уши.
Его Геракл в раз настиг.
Вскочил на спину в тот же миг.
Но бить свинье не стал баклуши.
А связав ему копыта,
На шею кабана взвалил,
И в путь обратный отвалил.
Всё тип-топ, и шито-рыто.
А царь Микенской стороны,
Завидев вепря исполина,
И мужа строгого с дубиной,
Вмиг обмочил свои штаны.
Но царь, как есть всегда он, царь.
И Эврисфей нашёл «халтуру».
Наказ даёт он «трубадуру»,
Развеять над Элидой хмарь.
Конюшни у царя Авгия,
Не чистились, аж, тридцать лет.
Большой беды-то в этом нет,
Коль вас не душит аллергия
Полтысячи быков дарёных,
Они не только жрали сено,
Но и марали непременно,
В местах на это отведённых.
Геракл стену разобрал,
Воды двух рек пустил в проём,
И рукотворным тем ручьём,
С конюшен весь навоз убрал.
Но подвиг, что свершил герой,
Гераклу не защитан был.
Хоть он потратил много сил,
Борясь с Авгиевой бедой.
И вновь Геракла царь зовёт.
Припас заданье он герою,
На остров Крит идти по морю,
Туда, где критский бык живёт.
Герою в «лом» с сатрапом спорить,
Он на корабль спешно сел.
Грести на Крит гребцам велел,
И плату обещал утроить.
Так и пришёл бы Гер на остров.
Да разыгрался сильный шторм.
Корабль разбил о скалы он.
На берег выкинув лишь остов.
Египтом оказался брег.
Им правил грозный Бузирис.
Он оценил морской сюрприз,
Приняв из Греки оберег.
И как вошёл грек во дворец,
Его схватила тут же стража.
Он не успел и ойкнуть даже,
Был в цепь закован молодец.
Царь гостя требует заклать.
А, как ещё задобрить Бога?
В Египте с этим было строго.
Но не спешил Гер умирать.
Напряг могучее он тело.
Все цепи к чёрту разорвал,
Жрецов цепями разметал,
И ринулся на стражу смело.
Стража тут, бросив ятаганы,
Сбежала сразу из дворца.
Махнула на царя-отца.
Пусть грека бьют мол, великаны.
А грек совсем не в духе был.
Отняв у Бузириса меч,
Ну, тем мечом засранца сеч….
Царя он в общем, замочил.
Потом найдя корабль попутный.
Всё же доплыл до Крита он.
Приказ царёв ему закон.
Хоть в жизни был грек шалопутным.
А критский бык, весь в хлопьях пены,
По острову взбешённый бегал.
Рогами всех людей уделал,
Но ждали остров перемены….
Геракл за цепь быка поймал.
Рога здоровы у бычины.
Грек на спину залез скотины,
А цепь на роги намотал.
Бык прыгал, вился на дыбы.
Никак не сбросить силача.
И от бессилья, с горяча,
Он прыгнул вглубь морской воды.
Бешенство оставило скотину.
Он стал смиреннее вола.
Поплыл он с Гером по волнам.
Короче, Крит тот бык покинул.
Тот подвиг Эврисфеем был зачтён.
Геракл же обозван был «героем»,
Раз покончил с этим «геморроем».
Бычара же, был в жертву принесён.
Но вновь Геракла царь к себе зовёт.
- Слыхал я во Фракии кони есть…,
Добыв их, ты мне окажешь честь!-
И Гер опять в далёкий путь идёт.
Ведь кони были в царстве Диомеда.
Питались кони мясом, не травой.
Причём питались человечиной одной.
Им чужеземцев отдавал царь для обеда.
Геракл дрыном усмирил коней.
Оковы из цепей с них тут же снял.
Табун на свой корабль отогнал,
Вот и финита той затеи всей.
Раньше времени кричать негоже «гоп».
Царь Диомед погоню вслед послал.
С бистонами он смельчака догнал,
И тут же получил от грека в лоб.
Короче, Гер фракийца «замочил».
Но его ждала тяжёлая утрата.
Растерзали кони названого брата.
Грек по Абдеру сильно уж скорбел.
Почуяв львиный запах,
Задрожал табун, как лист осины.
Запах льва, покруче будет псины.
Страшна смерть в львиных лапах.
Геракл лошадей в Тиринф послал,
Как ему приказано и было.
Царя несмел ослушаться, чудило.
Эврисфей всё ж подвиг засчитал.
Коней же он всех выпустил на волю.
Они умчались в горы Ликейона.
Но у природы жёстче нет закона,
И с ними волки разделили злую долю.
И так покончено с хищными конями.
Но не с прихотями властного царя.
Это к слову, откровенно говоря.
И это слово, пусть будет между нами….
Герой расслабился на взморье.
Вино и фрукты. Полный кайф.
И женщин ласки. «O my life»!
Но вслед за счастьем, прётся горе.
Дочь Эврисфея, Адмета,
Была надменна и горда,
Как дамы в девичьи года,
Была капризна сука эта.
Ей что ль привиделся во сне,
Красивый пояс Ипполиты,
Аресом создан для элиты,
И даме подойдёт вполне.
А Эврисфей капризы дочи,
С большой охотой упреждал.
Он к себе Геракла позвал,
Геракл явился ближе к ночи….
Гер на плечо свою взвалил дубину.
В порту корабль зафрахтовал.
Корабль курс к Фемискире взял.
И вскоре в Фермодонте якорь кинул.
Пока войска там строили бивак.
Сама царица Ипполита,
Как не просила её свита,
Всё же пошла взглянуть, что за дурак,
Нахально влез в её владенья?
Поставил дряхленький шалаш.
Прямой намёк на «ералаш».
Закрались в душу к ней сомненья.
Гер же был хлопец хоть куды.
А, что рябой чуток лицом,
Он прочим, схож был с жеребцом….
Ну, а с лица не пить воды.
Мозги царице запудрил вмиг.
И раскрутив её на пояс,
Уж не о чём, не беспокоясь,
Цели легко своей достиг.
Богиню-Геру такой факт,
Совсем не радовал, «в натуре».
И, чтобы мОзги вправить дуре,
Она пошла на дерзкий акт….
Надев воительниц доспехи,
Богиня распустила слух,
Что этот греческий лапух,
Царицу умыкнуть приехал.
«Возбухли» тут же амазонки,
На грека двинулись в атаку.
Не уж то будет бит Геракл,
Пусть и военной, но девчонкой?
Гер, да же пеший, а не конный,
Вмиг остудил Аэллы пыл.
Её полки легко разбил,
Взял пояс, как трофей законный.
Казалось всё! Виват! Победа…!
Но приключенья идиот,
На зад, на свой всегда найдёт.
Как хрен найдёт гурман к обеду.
В Элладу ж путь был через Трою,
Где правил славный Лаомедонт,
Он Посейдона взял на «понт».
И Бог грозил бедой герою.
Всего два слова про «кидок».
Бог стены мощные построил,
И сделав неприступной Трою,
За платою явился в срок.
Но кукиш выгрыз Посейдон.
Царь цену не хотел платить.
Решил тогда Бог отомстить.
И местью стал, морской дракон.
Набеги чудища морского,
Опустошать стали страну.
И чтоб остановить войну,
Не видя выхода иного,
Царь в жертвы дочь свою отдал.
Скормить чудовищу царевну,
Исполнить так обряд тот древний,
Гесиону к скалам приковал….
Как раз у стен великой Трои,
Возник Геракл, блудный сын,
Ему ж «до фени» исполин,
Грек дерзок, как и все герои.
Склонив на сторону свою,
Наградой щедрой заманя….
Царь Геру обещал коня,
Коль зверя кончит тот в бою.
Геракл сжалился над девой.
В засаде близь царевны встал.
И в миг, когда дракон напал,
Он пасть пронзил зверюге смело.
Но вновь античный «фармазон»,
Свой имидж подлый оправдал,
Леомедонт грека «нанизал»,
Начхав на честность, и закон.
Так получив с конём «облом»,
Геракл пошёл войной на Трою,
Но с Божьей справиться стеною,
Не смог. Сломал таранный лом.
Однако, пояс Ипполиты,
Эврисфею он принёс.
Хоть был не доволен босс,
Подвиг Гераклу был засчитан.
И за этот самый подвиг,
Геракл отпуск получил.
Эврисфей же загрустил….
Все трудности герою по фиг.
Но вспомнив Эрифийский остров,
Ожил надменный государь,
Прогнав вином из сердца хмарь,
Подточит он герою остов.
С лёгкостью, присущею царям,
Был послан Гер из Микены, за три моря.
Сходить, хлебнуть лихой беды, и горя,
Или сгинуть, честно говоря.
И тот пол Африке пропёхал.
Руками горы раздвигал.
Пролив попутно прокапал.
Пахал, как вол. Пахал, не охал.
На память о своём походе,
Геракл сотворил две стелы.
Смотрят ввысь они, как стрелы.
Их даже Зевс одобрил вроде.
И вот от этих, самых стел,
На златой ладье Гелиоса,
Сын Зевса двинул, без вопросов,
На Эрифия, как хотел….
Приплыв на остров, полу-Бог,
Орфа дубиною пришиб.
Геройской смертью тот погиб,
О двухголов был сей бульдог.
За псом погиб тут, и пастух.
Чтоб пастуха прибить, как муху,
С лихвой хватило греку духу.
А вот пастух испустил дух.
Но тут поспел и сам «патрон».
Стоит, рычит в три головы.
Щиты, броня от булавы.
Но просчитался Герион….
Замша львиная с Немеи
Геракла тело бережёт,
А Герион, как идиот,
Всё тыкАл, глазам не веря….
Грек был лучник, хоть куда.
Пустил отравленные стрелы,
И пустил весьма умело.
Прервав трёхглавому года.
Вот так, став пастухом на время,
Античной Греции ковбой,
Был в выпасе не в зуб ногой.
Пасти ж коров, ведь это, бремя.
К тому ж паршивая корова,
«Свалила» к Эриксу в стада.
Чего ж идти невесть куда?
И полубог подрался снова.
Ведь «в лом» Микенскому задире,
Говядиной вот так швыряться.
Чего за мясо не подраться,
Раз кулаки твои, как гири.
Супруга ж Зевса, злая Гера,
Гераклу пакости чиня,
Не сильно пасынка любя,
Забыла Божии манеры.
Богиня низко опустилась.
Она на тот, рогатый скот,
Наслала ящур, прямо в рот,
И стадо сразу же взбесилось.
Герой, на то он и герой,
Чтоб тяготы военной службы,
Переносить, раз это нужно.
Гер их решал одной рукой.
А тут пришлось слегка вспотеть,
Пока собрал коровье стадо.
Притом, отметить всё же надо,
Устал Геракл лишь на треть.
Эврисфей был рад без меры,
Но лишь Геракл покинул зал,
Коров «почикать» приказал,
Гнев унять Богини Геры.
Пока силач «зевало» драл,
Пил, вино и девок щупал,
Царь, а он мужик не глупый,
Заданье трудное сыскал….
Посыльный разыскав «Анику»,
И передал царёв приказ,
Чтоб Гер отвлёкся от проказ,
И поспешил задобрить Нику.
Мол там, за тридевять земель,
Проявляя свой талант,
Держит свод гигант-Атлант.
Туда иди… и поскорей!
У Геспериды, там есть сад.
В саду том яблоки златые.
Волшебным соком налитые….
Царь скушать яблок будет рад!
Геракл посыльного «погладил».
Но не дубиной, а рукой.
В момент забыв про свой покой,
На Север «прахоря»* наладил. * -(обувь… тут сандалии)
Идёт, поёт себе мотивчик.
Попутно подвиги совершает.
Воров античных отпускает.
Прометей средь них, счастливчик.
Вот и он, карай света, типа.
Атлант свод держит и кряхтит.
Измученный Атланта вид,
Словно зачах гигант от гриппа.
-Привет, Атлант! Тебе я внемлю!
А вот руки не подаю….
Этично так, пожму свою.
Не то уронишь свод на Землю!-
-Чего сюда припёрся, Гер?
Не уж-то дома не сидится?
Сидел бы, как петух на спице,
И не бродил по краю сфер!-
В ответ рычит Атлант могучий.
Видать, что другу он не рад.
И Гер ему сказал про сад….
И про царя, на всякий случай.
- А ты лучше, чем ворчать…-
Говорит Геракл Атланту:
- Мне фаталисту-дуэлянту,
Помог бы яблоки достать!
Их по приказу злобной Геры,
Стоголовый Ладон-змей
Стережёт, в угоду ей….
Я ж подержу небесну сферу!-
- Лады!- Атлант проговорил:
- Я принесу тебе плодов!
Раз Небо ты держать готов!-
И на Геракла свод взвалил.
Небесный свод тяжёл не в меру.
Гер по колено в грунт вошёл.
Когда Атлант назад пришёл,
Плевался всё, ругая Геру.
- Да у тебя, братан, талант.
Держать руками тяжесть эту,
Под силу только лишь атлету!-
Геракла похвалил Атлант.
- Чтоб свод на Землю не упал,
Его держи ты на весу.
Плоды ж я сам царю снесу!-
«Лоху», смеясь гигант сказал.
-Да я не прочь! Неси, родной!
Побуду я твоим дублёром!
А раз вернёшься ты не скоро,
Дай тяжесть мне смягчить травой!-
Атлант же добрым парнем был.
Подставил плечи вновь под свод.
А хитрый греческий урод,
Забрав плоды, домой свалил….
Царь подвиг парню засчитал.
Но кушать яблоки не стал.
Молясь, Афину он призвал,
И ей златы плоды отдал.
В печальных мыслях Эврисфей.
Ничто героя не берёт.
Куда Геракл не пойдёт,
Повержен будет им злодей.
Но всё ж «надыбал» царь мыслишку.
В Аид Геракла послать.
Оттуда Цербера достать,
Затея зла! И даже, слишком!
- А хрен ли? Пусть в Аиде сгинет!
Сегодня он! А завтра…, я!
Поймите правильно, друзья!
Пускай меня… невзгода мине!-
Гераклу ж всё чуть ниже пупа.
На плечи шкуру льва надел,
Покинул Тиринфицкий удел.
Спорить с царём, оно ж ведь глупо.
И снова чешет коки-наки,
Пыль из под ног столбом летит.
А он «Сиртаки» знай, свистит.
Мотив ведь греческий, Сиртаки»….
В конце Эллады пропасть есть.
Дна пропасти той не видать.
Она бездонна, так сказать.
Тут хошь, не хошь, а надо лезть.
И лезет смело сын Эллады.
Горящей серой пахнет Ад.
Дыханье глушит тяжкий смрад.
На полпути всего от Ада,
Гермеса встретил наш герой.
Психопомпом прозван он Богами.
За что? Да посудите сами.
Гермес был шельмой, и большой.
Мог нахлобучить Психопомп,
Кого угодно, без разбору.
Был склонен к рэкетному сбору,
Легко «лохА мог взять на понт».
Зевс-Бог Богов его за это,
Ближе к Аиду отослал,
Вот Гер его и повстречал,
Провожатым «с того света».
- Я провожу тебя к Аиду,
Хотя того мне не хотелось.
Кто наградит тебя за смелость?-
Стал скулить Гермес для виду.
Однако всё ж повёл героя,
Среди мерцающих теней.
А чтоб добраться побыстрей,
Он скорость пешую ускорил.
И за Гермесом Гер шагал.
Путь в Ад героя не пугал.
И потому он шёл, зевал.
И возле входа в тронный зал,
Тень Мелеагра повстречал.
Стал Мелеагр просить задиру,
В жёны взять сестру, Деяниру.
И дружбану Гер клятву дал….
***
Эх, если б знать, да где упасть.
Всё знать не могут даже Боги.
Герою нашему в итоги,
От бабы ж суждено пропасть.
***
Про Деяниру, это к слову.
И до неё черёд дойдёт.
А пока идёт вперёд,
Гер к Сатане. Чего такого?
Завидя грека-силача,
Навстречу с трона встал Аид.
И сделав удивлённый вид,
Так герою прокричал:
- Тебя давно жду паря, я!
Добро пожаловать в Аид!
Аль подхватил на «воле» СПИД?
Иль, развели на Ад друзья?
Ты говори, и не стесняйся!
Готов помочь я сыну Зевса!
Ты ж не похож Гер на балбеса!
Ну, отвечай же, не ломайся!-
- Царь мой, в рот ему фитаксу!
Он большой оригинал,
Хочет, чтоб я подогнал,
Ему Цербера за таксу…!
Моя свобода, такса эта.
Так что хош ты, иль не хош.
Я прошу, ядрёна вошь,
Мне отдать собачку эту!-
-Я не против, забирай!-
Закивал Аид в ответ:
-Только мой тебе совет.
Ты щеночка не замай!-
Геракл к будке подошёл,
Отложил свою дубину,
Поймал за цепь дикУю псину,
В Микены Цербера повёл.
Да упираться начал дог.
Пришлось за это исполину,
Попридавить слегка скотину,
От «ласк» тех пёс чуть не издох.
Увидев то исчадье Ада,
Пал на колени Эврисфей:
- Гер отпусти пса поскорей!
За это, ждёт тебя награда!-
Геракл тут молча подчинился,
Мутанта вмиг освободил.
А пёс от радости завыл,
И в Ад, под Землю, удалился!
***
Двенадцать подвигов свершив,
Гер получил свою свободу.
Да не царю, Богам в угоду,
Про все печали позабыв,
Он решил, себе, жить «в кайф».
Поплавать на «Арго» по морю.
Прямо в нос ткнуть фигу горю,
И испытать «в натуре» драйв….
Всё!
«КОНЕЦ».
