И Вы,мучитель мой
И Вам, мучитель мой, слова, лишь доказательством вины послужат.
Вины, которую, по правде и сказать, никто и никогда мне не обрушит.
И Вы, тиран, но мой, и замирает сердце, резко, в клешнях мышеловки.
Вы знайте, таким как Я, не привыкать страдать и привыкать к сноровке. .
И Вы, мучитель мой, ужасно очерствели, сарказмы, право ж, надоело.
Хоть новое что-то, хоть слово же, ну, стучит по тропинке подбитый каблук.
И Деспот, ты, идёшь один по кругу, плетёшь узор, ну точно же-паук.
И Вы, тиран, а впрочем, знайте, меня, как старую пластинку и заело.
И Вы, мучитель мой, бросайтесь вновь словами и продолжайте убеждать.
Что Вы, вновь влюблены в мой взор, и тонкий стан, и в запах трав.
И в дивный нрав, и в миры книг, и в дикий иль с тем же мой свободный нрав.
Но полно, полно врать, ведь Вы же-лгун, и это суть лгунам не сложно врать.
И Вы, мучитель мой, собой хотя и не красивы, но ваши строки, ваши рифмы.
Не зря же девушек наивных прельщал ты миной безобидной и сборником своих стихов.
Не зря же юношей игровой, махал своею львиной гривой, цитировал же сборники томов.
А я смеялась, лев не станет львом, пока, хотя бы для начала, мне не вернёт стихи взаймы.
И Вы, мучитель мой, судить меня бросайтесь в страшном гневе и брызгая слюной.
Вы говорите, что я дура, лицедейка, что я не знаю цену своих и посторонних слов.
А я в глаза гляжу, и головой качаю, Вы, сударь, верно раньше объедались беленой.
Вы , верно дурень, если так считайте, приравнивая ямбы и ломанье чужих дров.
И Вы, мучитель мой, с тоскою о прекрасном, любуйтесь на испорчено пано.
И знайте, в чём-то даже я согласна, нельзя же погасить огонь, тех древних сил.
Коль старая любовь ожила вновь, и спорить, бог весть, всё снова всё одно.
И воспари, мучитель мой, и окажись у ног моих, и у чужих истоптанных перил.
Вины, которую, по правде и сказать, никто и никогда мне не обрушит.
И Вы, тиран, но мой, и замирает сердце, резко, в клешнях мышеловки.
Вы знайте, таким как Я, не привыкать страдать и привыкать к сноровке. .
И Вы, мучитель мой, ужасно очерствели, сарказмы, право ж, надоело.
Хоть новое что-то, хоть слово же, ну, стучит по тропинке подбитый каблук.
И Деспот, ты, идёшь один по кругу, плетёшь узор, ну точно же-паук.
И Вы, тиран, а впрочем, знайте, меня, как старую пластинку и заело.
И Вы, мучитель мой, бросайтесь вновь словами и продолжайте убеждать.
Что Вы, вновь влюблены в мой взор, и тонкий стан, и в запах трав.
И в дивный нрав, и в миры книг, и в дикий иль с тем же мой свободный нрав.
Но полно, полно врать, ведь Вы же-лгун, и это суть лгунам не сложно врать.
И Вы, мучитель мой, собой хотя и не красивы, но ваши строки, ваши рифмы.
Не зря же девушек наивных прельщал ты миной безобидной и сборником своих стихов.
Не зря же юношей игровой, махал своею львиной гривой, цитировал же сборники томов.
А я смеялась, лев не станет львом, пока, хотя бы для начала, мне не вернёт стихи взаймы.
И Вы, мучитель мой, судить меня бросайтесь в страшном гневе и брызгая слюной.
Вы говорите, что я дура, лицедейка, что я не знаю цену своих и посторонних слов.
А я в глаза гляжу, и головой качаю, Вы, сударь, верно раньше объедались беленой.
Вы , верно дурень, если так считайте, приравнивая ямбы и ломанье чужих дров.
И Вы, мучитель мой, с тоскою о прекрасном, любуйтесь на испорчено пано.
И знайте, в чём-то даже я согласна, нельзя же погасить огонь, тех древних сил.
Коль старая любовь ожила вновь, и спорить, бог весть, всё снова всё одно.
И воспари, мучитель мой, и окажись у ног моих, и у чужих истоптанных перил.
