Простота
Надоело молчать, стиснув зубы
И чернилами пачкать тетрадь!
Потускнели иссохшие губы…
Научился «Злой дух» воровать!
Затрещали лихие морозы,
Охладив неразумных людей!
Помрачнели в полуночи грезы…
На охоту идет «Лицедей».
Месяц в небе взирает украдкой
На веселых и пьяных ребят.
Выдает он их светом падким,
Тем чертям, что его уличат!
С поводка их спускает «Чудила»
И кричит им в дорогу – Ату!
Ах! Какой же неведомой силой
Подчиняет он их? Не пойму.
Почему ты меня не послушал,
Мой единственный, верный друг?!
Сатана и тобою покушал,
Не марая обугленных рук.
Ты теперь не такой, как прежде!
И не видишь святого в дожде.
Дав отпор черно-белой одежде,
Ты даешь отвороты и мне…
Если б ты не пошел на пьянку,
А остался со мной в тишине,
То твою не повысил бы планку
Этот «рог», что висит в вышине.
Взяли черти поганую моду:
Воровать у людей простоту!
Брат мой названный, в эту невзгоду
О тебе я смиренно пишу…
(Июль-Август 2014)
И чернилами пачкать тетрадь!
Потускнели иссохшие губы…
Научился «Злой дух» воровать!
Затрещали лихие морозы,
Охладив неразумных людей!
Помрачнели в полуночи грезы…
На охоту идет «Лицедей».
Месяц в небе взирает украдкой
На веселых и пьяных ребят.
Выдает он их светом падким,
Тем чертям, что его уличат!
С поводка их спускает «Чудила»
И кричит им в дорогу – Ату!
Ах! Какой же неведомой силой
Подчиняет он их? Не пойму.
Почему ты меня не послушал,
Мой единственный, верный друг?!
Сатана и тобою покушал,
Не марая обугленных рук.
Ты теперь не такой, как прежде!
И не видишь святого в дожде.
Дав отпор черно-белой одежде,
Ты даешь отвороты и мне…
Если б ты не пошел на пьянку,
А остался со мной в тишине,
То твою не повысил бы планку
Этот «рог», что висит в вышине.
Взяли черти поганую моду:
Воровать у людей простоту!
Брат мой названный, в эту невзгоду
О тебе я смиренно пишу…
(Июль-Август 2014)