I K E A

Гунилла и Кристер живут-поживают в Стокгольме

и жизнью своей и самими собою довольны —

обоим исполнилось сто сорок пять на двоих,

свежа, как невеста Гунилла, а Кристер красив, как жених.

 

Друг в друге не чают души, а сердца их чисты, и благие

намеренья в рай их ведут — вот и ходят нагие

все время по дому: Гунилла и Кристер всегда в виде "ню", —

чтоб было сподручней заняться любовью — по пять раз на дню.

 

Ведь Кристер прекрасен, как бог, а Гунилла нежна, как богиня:

упругая грудь, аппетитный лобок, а вагина! вагина!...

К ней Кристер губами прильнет — так и пьет, как нарзан он

тот сладостный сок, что в вагине Гуниллы журчит. И Тарзаном

 

он диким орет, а Гунилла в блаженной истоме —

от счастья глаза закатив, нежно стонет, и стонет...

И Кристер Гуниллу читает запоем, как произведенье,

колени развинув ее, словно книгу раскрыв на "Введенье"...

 

Гунилла и Кристер в любовных утехах не ведают лени, —

и вот уж Гунилла ласкает губами, привстав на колени,

волшебную флейту любимого мужа, его доведя до оргазма —

и льется на груди Гуниллы сладчайшая липкая плазма...

 

...Гунилла и Кристер живут-поживают в Стокгольме

и жизнью своей и любовью своею довольны...

— Ах, если б и нам так с тобою, моя недотрога-Психея!

— В Стокгольм захотелось? — ну что же, поедем в ИКЕЮ.