Двое(рассказ). Эпизод пятнадцатый.
В армию его не взяли - язва желудка. В художественное училище он поступил легко: единственным уроком в школе-интернате, который он никогда не пропускал, было рисование. Потом директор договорилась, и его приняли в школу с художественным уклоном: пожалели сироту. По достижении восемнадцати лет положенную детдомовцам квартиру не дали, под предлогом, что ему от бабки в деревне достался в наследство дом. Дом оказался старой развалюхой, из которой всё более-менее ценное добро растащили и пропили местные алкаши. В трёх километрах от деревни, около лесного озера, в живописном месте расположились корпуса дома отдыха. Сосед покойной бабули работал зимой там сторожем, он и подсказал: к праздничным датам требуется художник-оформитель. С тех пор Денис каждые праздники подрабатывал в доме отдыха - неплохая добавка к скромной стипендии. Да и место уж больно подходящее для зарисовок с натуры: пейзажи - один другого краше!
По случаю Нового года и в качестве подарка к первому в жизни Дениса юбилею ( первого января ему исполнилось двадцать лет) начальник зимнего школьного лагеря по завершении оформительских работ позволил ему до конца каникул пожить в корпусе, где разместили младших школьников: в подсобке с небольшим окошком под потолком поставили списанную кушетку из медпункта, завхоз выдал матрас и комплект постельного белья - теперь Денису не надо было каждый день после пленера тащиться три километра пешком в деревню. Ребята из группы скинулись и вручили ему заранее (все разъезжались на праздники по домам) большой добротный и удобный этюдник, и теперь он мог спокойно ещё целую неделю писать зимние пейзажи.
На Уту он обратил внимание благодаря сочетанию её изумрудных глаз и рыжевато-каштановых вьющихся волос: при ходьбе кудряшки смешно подпрыгивали, и в глазах, словно отражением, скакали огненные чёртики. Ему сразу захотелось запечатлеть её на холсте, но было страшно - как передать эту подвижность, эту игру цвета во всем её облике. Движения были то по-детски угловатые, то плавные, будто волны укачивали хрупкое тело: девочка превращалась в девушку. Подружки обращались к ней - Ута, Уточка, а он усмехнулся: да уж, точно, не уточка - зеленоглазая прекрасная ундина!
Продолжение следует.
