С крылом одним одинокая лебедь
С крылом одним одинокая лебедь
Кружит по воде, никого не зовя.
Они улетят в те далёкие дали,
А я тут останусь совсем уж одна.
Охотник, ружьё, взмах крыла и падение.
Теперь никогда не смогу я взлететь…
Теперь никогда не смогу я узреть
Его, белокрылого….
С тихой тоской она наблюдала
Взмах крыльев, полёт, в далёкие дали
Теперь уж зовёт…
И взмыл он последним, кружась над водой,
То ввысь поднимаясь, то падая ниц.
«Лети, позабудь, будь счастлив, живи», -
Тихонько шептала та лебедь в ночи.
Но кружит он долго, уж стая зовёт,
И тут он решил сдать последний полёт.
Поднялся он высь, прокричал что-то смело
И вниз полетел, где лебедь та пела.
«Ты сердце моё, моя ты душа,
Никто не заменит на свете тебя.
Мы вместе пройдём
Путь, который отмерен.
Мы вместе с тобой изопьём до конца
Глоток пусть последний, но жизни венца».
Кружит по воде, никого не зовя.
Они улетят в те далёкие дали,
А я тут останусь совсем уж одна.
Охотник, ружьё, взмах крыла и падение.
Теперь никогда не смогу я взлететь…
Теперь никогда не смогу я узреть
Его, белокрылого….
С тихой тоской она наблюдала
Взмах крыльев, полёт, в далёкие дали
Теперь уж зовёт…
И взмыл он последним, кружась над водой,
То ввысь поднимаясь, то падая ниц.
«Лети, позабудь, будь счастлив, живи», -
Тихонько шептала та лебедь в ночи.
Но кружит он долго, уж стая зовёт,
И тут он решил сдать последний полёт.
Поднялся он высь, прокричал что-то смело
И вниз полетел, где лебедь та пела.
«Ты сердце моё, моя ты душа,
Никто не заменит на свете тебя.
Мы вместе пройдём
Путь, который отмерен.
Мы вместе с тобой изопьём до конца
Глоток пусть последний, но жизни венца».