MCMXLI
Закат пел мне песню тоски и печали,
И чайки кричали, кружась над причалом.
Я хлебными крошками чаек кормил,
А вечер вдали моё солнце топил.
Мне песня казалась до боли знакомой —
Я слышал не раз её волей-неволей.
Подумалось мне: Ну, случиться беде!
А солнце все глубже тонуло в воде.
Включив и настроив свой старый приёмник,
Я вспомнил слова, и мелодию вспомнил.
И пелось в той песне о страшной войне,
А луч захлебнулся в морской глубине.
Слова обернулись мотивом тлетворным —
Мне слышались крики, и взрывы, и горны...
Я выбросил хлеб и отправился прочь,
А следом за мной пошла чёрная ночь.
Мы шли с ней вдвоём по безлюдной дороге —
Она проводила меня до порога.
Я взял чемодан, пистолет свой забрал,
А ночь пошла следом за мной на вокзал.
Удушье настигло меня на перроне,
Дремотой сразил меня воздух в вагоне.
Мне снился пожар и свистание пуль,
А поезд повёз меня в жаркий июль.
Меня разбудило сигналом тревоги,
А значит — теперь мне рукою до Бога.
Утихли все песни, замолкнул баян,
И не было счёта количеству ран.
Закончилось всё, чтоб начаться сначала,
Чтоб чайки летали над старым причалом,
Чтоб больше война не вернулась в мой край,
А солнце катилось в сиреневый май.
4 мая 2016
