Постпасхальное

Сидит монах в почерневшем Чернигове,

писанку пишет, палит лучину,

перо макает в чернила,

кряхтит над "ижицей"

"веди" вымалёвует:

с нами ангельские крылья,

с нами листья кленовые.

 

Пишет кирилицей:

глядь - так это ж Киррил,

глядь - так это же Мефодий,

буковки-красотульки выводит,

с превеликим усердием их правит,

всё чин-чином,

согласно афинских правил,

грамматическому искусству

и шестому заоблачному чувству.

 

Писанка

пишется

слева направо,

по часовой стрелке, повинуясь спирали,

ведь мы же не евреи,

не орнаментальные арабы,

хотя от того же Адама и плодородной Евы

вышли и славяне -

вышли, слово за слово, да и пошли пешком:

тмутараканские мытарства,

константинопольский синдром.

 

_ Это какой город

в гуще существующей природы?

- Антиохия вроде,

а может Александрия.

Поди разбирись, времена нынче лихие,

недородные,

что в Фесалониках,

что в Андрианополе.

В Ктесифоне - то же самое:

давят пятками людей, плюют на права,

пренебрегают правилами.

 

А внутри писанки - прибранный рай,

заглянешь внутрь - вылизанный Элизиум.

Андрей Рублёв и козак Мамай,

стоя на цыпочках, небеса расписывают.

А рядом весь род людской,

много народа с окрестных мест:

глядите, да ведь он живой-

живохонек. Христос Воскрес.

 

Катись яичко,

без околичностей,

напропалую,

катись направо,

катись налево,

через Босфор, через Дарданеллы,

в Восточно-Европейскую равнину,

Киеву в раззявленный рот -

куда телят не гонял даже Плиний,

куда не ганывал овечек

даже Ксенофонт.

 

У каждого своя Писанка,

у каждой нации, у каждой личности,

своя стезя, колоритная коллизия,

историческая фабула,

намалёванная фарбами

на пасхальной скорлупе,

которую придумал Коперник,

которую выдумал Птолемей.

 

 

Рисуйте писанку,

добрые люди,

берите в руки яичка глобус,

макайте сырую кисточку в Природу,

в чёрно-белую землю,

в мраморную воду,

совершайте свой подвиг,

бросайтесь на разноцветную амбразуру,

а после кушайте амброзию,

пока купол софиевской лазури

не покрылся турецкой коррозией.